Книга Темная душа, страница 110 – Ив Ньютон

— Откуда ты можешь это знать? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

— Похоже, я могу видеть магические энергии, недоступные другим.

— Удобно, — бормочу я, но не могу отрицать, что это полезная информация.

— Поэтому мы рассчитываем время нашего появления между импульсами, — говорит Изольда. — Заходим, находим то, что нам нужно, и уходим, пока Блэкридж не заметил.

— Именно, — соглашается Кассиэль, его пристальный взгляд задерживается на ней с той тревожащей напряжённостью, которая заставляет моего дракона снова захотеть вырваться на свободу. Я сам решил. Я знал, что это неизбежно. Но прямо сейчас, после того как история с Уильямом и поцелуем застала меня врасплох, я чувствую агрессию по отношению ко всем и вся. Мне нужно больше узнать о поцелуе, но, если я сейчас буду давить на Изольду, она от меня отвернётся. Она предпочтёт его мне. Я вижу это, и это обжигает. Его отношение к ней — определяющий фактор. Он относится к ней с уважением и восхищением. Я прокладываю себе дорогу, потому что это то, что значит быть мной. Я не жду, я не совершенствуюсь.

Я беру.

Но на этот раз всё вышло не совсем так, как я планировал. Она на это не купится, и мне нужно изменить свой подход к ситуации и к ней.

Уильям скользит между ними, его призрачная форма создает холодное пятно, от которого Изольда заметно дрожит.

— Академия изменилась со времён моего пребывания в ней, но некоторые вещи остаются неизменными. У стражей всегда были уязвимые места.

— Пошли отсюда, — говорю я, направляясь к двери. — Время уходит впустую.

Мы вчетвером совершаем странную процессию по коридорам академии — вампир, падший ангел, призрак и я, наполовину вампир, наполовину дракон и нечто совершенно уникальное. Студенты прижимаются к стенам, когда мы проходим мимо, чувствуя, как между нами потрескивает сила.

— Они пялятся, — бормочет Изольда, её плечи напрягаются.

— Пусть, — отвечаю я. — Страх держит их на расстоянии.

Уильям смеётся — глухой звук, отдающийся странным эхом.

— Вы совсем не изменились, не так ли, Серебряные Врата? Всё ещё живёте во тьме, страхе и тайнах.

Часть меня задается вопросом, слышит ли его академия. Я изучаю его, пока мы направляемся в библиотеку. Я мало что о нём знаю, но я знаю, кто он такой. Уильям Харрингтон. Существо, называемое Сангвинарх. Жестокий, необузданный, но в спокойной, собранной манере, которая, вероятно, больше пугает. По-моему, в те времена его называли Билли Мясник. По крайней мере, так гласило моё довольно жалкое исследование его биографии. В ежегодниках и архивах о нём почти ничего не написано. Его как будто вычистили.

Мы подходим к библиотеке как раз в тот момент, когда большинство студентов направляются в столовую или на занятия. Огромное помещение почти пусто, лишь несколько целеустремленных учёных склонились над древними текстами в дальних углах.

Кассиэль останавливается у входа, склонив голову набок, изучая невидимые потоки магии, струящиеся в воздухе.

— Одиннадцать минут до следующего импульса, — бормочет он.

— Нам нужно поторопиться, — тихо говорит Изольда. — Туда и обратно.

Уильям идёт впереди, его призрачная фигура беспрепятственно проходит сквозь массивные дубовые двери.

— Я пойду на разведку, — бросает он в ответ, исчезая в библиотеке.

Я сжимаю челюсти, ненавидя саму мысль о том, что у этого призрака есть свобода действий.