Книга Зачарованный чай и колючий граф, страница 27 – Мария Жарова

И тут из тени глухой стены, прямо за спиной у долговязого, отделилась высокая фигура. Она двигалась бесшумно, с кошачьей грацией.

Каэлен.

Он не издал ни звука. Просто возник как призрак. Его лицо было бледным, но абсолютно спокойным. Глаза... его глаза светились в полумраке переулка, отражая последние лучи солнца. Жёлтым, хищным огнём.

Долговязый, почувствовав неладное, обернулся. И застыл. Его челюсть отвисла.

— Ты... — прохрипел он.

— Я, — тихо подтвердил Каэлен. Его голос стал низким, вибрирующим, почти звериным рыком.

Оспенный, не понимая, в чём дело, обернулся следом. Увидел Каэлена — и его самоуверенность мгновенно испарилась. Он отшатнулся, наткнувшись на меня.

— Валите отсюда, — сказал Каэлен. Просто. Без угроз. Как констатацию факта. — И передайте своему хозяину - если он снова пошлёт за мной щенков — я приду к нему сам.

Двое наёмников переглянулись. Страх читался в их глазах. Это был не тот страх, который испытываешь перед сильным противником. Это был первобытный, животный ужас перед чем-то... нечеловеческим.

Оспенный кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Они отступили на несколько шагов, потом развернулись и почти побежали к выходу из переулка, не оглядываясь.

Я стояла, прислонившись к стене, и пыталась отдышаться. Сумка с припасами выпала у меня из рук, мука рассыпалась по грязной земле белым призрачным облаком.

Каэлен подошёл ко мне. Его дыхание тоже было сбившимся, на лбу выступил пот.

— Ты... в порядке?

Я только кивнула, не в силах говорить. Потом посмотрела на него — действительно посмотрела. Он был бледен как смерть, его рука непроизвольно прижималась к боку, к тому месту, где была рана. Все же было видно, что эта вылазка стоила ему огромных усилий.

— Ты... идиот, — выдохнула я наконец. — Тебе нельзя было напрягаться. Ты мог...

— А что я должен был делать? — перебил он. В его глазах снова вспыхнул огонь, но на этот раз — отчаянный. — Смотреть, как они тебя...? Нет. Лучше уж я.

Он наклонился, поднял мою сумку, отряхнул её. Руки его слегка дрожали.

— Пошли домой.

Мы молча вернулись в магазин. Я заперла дверь на все замки и прислонилась к ней спиной. Дрожь, которую я сдерживала, наконец вырвалась наружу.

Каэлен стоял посередине комнаты, его плечи были ссутулены. Он проиграл эту битву. Не физически — морально. Он показал себя. Ради меня.

— Прости, — тихо сказал он, не глядя на меня. — Я... подвёл тебя. Теперь они точно знают, что я здесь.

Я подошла к нему, взяла его за руку. Она была холодной.

— Дурак. Ты спас меня. А всё остальное... как-нибудь переживём.

Он посмотрел на нашу сцепленные руки, потом медленно поднял на меня глаза. В них была буря — страх, ярость, благодарность.

— Я не позволю им тебя тронуть. Никогда.

И в тот момент, глядя в его горящие жёлтые глаза, я ему поверила. Абсолютно.

Тишина после той перепалки в переулке была особенной. Густая, тяжёлая, как бульон из старых костей. Мы сидели за кухонным столом — я, Каэлен, и между нами – невысказанная правда, что теперь всё по-другому. Всё серьёзнее.

Он первым не выдержал.

— Они придут. Теперь точно придут. И не двое. И не с пустыми руками.

Я смотрела на свои руки, сложенные на столе. Они всё ещё дрожали.

— Знаю.

— Элис, ты должна... — он замолчал, подбирая слова. — Ты должна меня выгнать. Сегодня же. Пока не поздно.