Книга Доктор для следователя, страница 10 – Алиса Север

Это был не труд. Это была одержимость.

Однажды утром, когда я выставила на крыльцо остывать первую партию хлеба, мимо проезжала самодвижущаяся повозка, груженая рудой. Один из грузчиков, тот самый, что приходил ко мне пьяным, сидел на облучке. Его взгляд скользнул по мне, по дымящимся на солнце буханкам, и на его лице промелькнуло нечто, похожее на уважение. Он молча кивнул. Я ответила тем же. Война не была окончена, но перемирие было заключено.

Наступил день, когда нужно было разливать первое пиво по бочкам. Я зачерпнула немного кружкой. Цвет был правильным — золотисто-янтарным. Аромат — хмелевым, с легкой фруктовой нотой. Я сделала глоток.

И... не скривилась. Это было пиво. Настоящее, чистое, с приятной горчинкой и освежающим послевкусием. Оно не тягалось с лучшими сортами из моего прошлого, но оно было на световые годы впереди той кислятины, что здесь пили. Внутри что-то екнуло — смесь гордости и дикого облегчения.

В тот же день я повесила на дверь табличку, грубо сколоченную из доски, на которой углем вывела: «Открытие послезавтра. Новое пиво. Свежий хлеб».

Вечером, когда я гасила лучину, до меня донесся стук в боковую калитку, ведущую во двор. Я насторожилась, взяла в руки кочергу. Но за калиткой никого не было. На пороге лежал небольшой сверток. Я развернула его. Внутри была копченая колбаса и круг сыра. И записка, нацарапанная корявым почерком: «Удачи, хозяйка. От соседей».

Я стояла с этим свертком в руках, и по щеке потекла предательская слеза. Я смахнула ее, рассерженная на собственную слабость. Но в груди что-то оттаивало. Это была не жалость. Это было признание.

Завтра — открытие. Агония или триумф? Я не знала. Но я знала одно: я больше не невидимая вдова, за которой присматривают из милости. Я стала фактом. Проблемой. Надеждой. Хозяйкой.

Я посмотрела на свое отражение в темном окне. Изможденное, уставшее лицо, но с горящими глазами. Глазами Марии Погребенкиной. И, кажется, понемногу — глазами Мариэллы, которая наконец-то нашла в себе силы не просто выживать, а жить.

Утро дня «Икс» началось не с паники, а с холодной, выверенной до мелочей суеты. Я проверила температуру в погребке, где стояли бочки с пивом — стабилизированный камень держал холод, как и обещал. Хлеб, выпеченный накануне, лежал ровными рядами под чистыми полотнами. Сыр и колбаса от соседей были аккуратно нарезаны. Все было готово. Как к сложной плановой операции.

Я отодвинула засов и распахнула дверь трактира. Свежий утренний воздух ворвался внутрь, смешиваясь с запахом свежей выпечки, хмеля и чистоты. Я выставила на крыльцо ту самую табличку, но перевернула ее. На другой стороне было начертано: «Открыто».

Первый час прошел в гробовой тишине. Я стояла за прилавком, вытирая уже и так сияющие бокалы, и чувствовала, как нервное напряжение сжимает виски. А если никто не придет? А если мое пиво им не понравится? А если…

Мысли были прерваны скрипом двери. На пороге стоял Геннадий, артефактчик. Он с любопытством оглядел зал, его взгляд задержался на сияющем медном тазе самовара и на мне.

— Ну что, хозяйка, выходишь на большую дорогу? — усмехнулся он. — Давай, испытывай свое варево на мне. Пинту твоего «нового» пива.

Я кивнула, наклонилась за бочкой и налила ему кружку. Пена была плотной, сливочной. Он взял ее, внимательно посмотрел на свет, понюхал и наконец сделал большой глоток.