Книга Узы Белого Лотоса, страница 143 – Адела Кэтчер

– До трех ночи? – уточняет Цай Ян, вспоминая грохот на кухне прошлым вечером. – Ты с ума сошел, тебе спать нужно нормально!

Вошедшая на кухню Сун Цин не дает ему продолжить. Она трет виски и рявкает:

– Помолчите оба! У меня голова от вас трещит! За тобой уже едет Фа Цаймин, – уже тише говорит она Хао Ки.

– Это хорошо, – кивает тот. – А то я уже начал опасаться, что мне придется провести время в вашей компании, чокнутая семейка.

– Да как Фа Цаймин вообще тебя вчера здесь оставил? – искренне удивившись, спрашивает Цай Ян.

– Тебе же уже объяснили, засиделись мы, – морщится Хао Ки, указывая рукой на Сун Чана. – А ему рано нужно было на встречу. И лечь у вас негде. Я себе все кости отлежал. – Он потягивается, а потом широко распахивает глаза, заметив на своей черной рубашке целую россыпь белой шерсти. – Твою мать…

Цай Ян мстительно усмехается и поучительно качает указательным пальцем.

– Это тебе за «чокнутую семейку». Выметайся, мне нужно собираться на работу.

– Что, даже завтраком не покормите? – скривив губы, спрашивает Хао Ки.

Сун Чан тут же делает шаг вперед.

– Я могу…

– Нет! – перебивает его Цай Ян. – Ты идешь отдыхать. А ты поешь по дороге. Завтрак ему подавай!

Он разворачивается, чтобы выйти с кухни, и вздрагивает, хватаясь за сердце, когда снова видит Сун Цин. Она фыркает и хлопает его по плечу.

– Привыкнешь.

– Я надеюсь, – сглотнув, произносит Цай Ян.

Она никогда не носила настолько короткие волосы. Такими темпами он один останется с длинными, потому что даже Мао Янлин уже давно с каре. И правда, есть к чему привыкать.

* * *

Теплая погода сменяется моросящим дождем всего лишь за один день. Золото и медь в листьях деревьев тускнеют под высоким свинцовым небом, которое даже так кажется тяжелым. Несмотря на это, они с Сун Цин делают то, что запланировали.

– Она ушла так скоро? – тихо спрашивает Сун Цин, отводя высокую подсохшую траву от тонкого надгробного камня.

Цай Ян кивает, хотя она на него не смотрит. Он давно не был здесь, и от этого ему стыдно. Лишь один раз после похорон бабушки Сун они приходили сюда с А-Бэем. Цай Ян оправдывал себя многими вещами: далеко ехать, много работы, не хочется лишний раз печалить А-Бэя. Но главная причина все же заключалась в другом – он сам не мог появиться перед этой могилой, не пряча глаза. Он обещал вернуть Сун Фэй, обещал, что заберет ее, что они с А-Бэем будут вместе. И вот прошло восемь лет, но своего слова он так и не смог сдержать.

– Мне так жаль, бабушка, – говорит Сун Цин, и Цай Ян на мгновение испытывает странное болезненное чувство. Она может говорить эти слова, а он просто не имеет на них права. Никакие извинения не исправят то, что любимая внучка бабушки Сун находится в другой стране, не рядом со своей семьей. И кто, как не он, отвечает за это теперь?

Но Сун Цин вернулась. Она жива – вот она, настоящая, из плоти и крови, сидит, зябко запахнув длинное осеннее пальто любимого красного цвета. Пусть она и выглядит по-прежнему маленькой и очень худой, она дышит, говорит, переругивается в шутку с Цай Яном дома, и это уже большой шаг вперед, на который потребовалось целых восемь лет.

Станет ли от этого бабушке хоть каплю спокойнее?

Еще немного – и они, возможно, смогут забрать Сун Фэй. Сколько на это потребуется времени? Год? Два?