Книга Солнцестояние, страница 64 – Кэтрин Болфинч, Александра Нокс, Юлия Мухина, и др.

* * *

Она не знала, сколько пробиралась сквозь деревья. Лес вокруг тянулся к ней ветками, цеплялся за волосы, хихикал голосом Леси в ушах. Она слышала, как ее звали Леша и Женя, слышала отголоски той песни, что пели навьи.

Все стихло, когда она внезапно, споткнувшись об очередную корягу, вывалилась на берег речки. Той самой, которая была так близко к деревне, что можно было бы попытаться даже найти верную дорогу.

Вот только в лес она снова и ногой не ступит до самого рассвета.

Что за хрень с этим Иваном Купалой?! Разве, наоборот, не должно все отпугивать нежить, а не давать ей лишних сил?! Настя всхлипнула, дрожащими руками дернула молнию сумки. Достала телефон, почти заскулила, когда увидела там уже знакомое «нет сети» и то, что еще только два часа ночи.

До рассвета еще слишком далеко.

Она шмыгнула носом, нащупала в сумке зажигалку – ее сунул ей Леша, – потом наткнулась на мелкую книжку.

Та старая Библия, которую она не глядя зачем-то схватила с веранды. Подумала, наверное, что сможет, если что, напугать ею нежить. Настя достала ее, пролистала, подсвечивая фонариком, и истерично хихикнула: ну нет, эти слова она точно не разберет, не в таком состоянии.

Но вот… В голове всплыло Женино «побегать с веником», и она уцепилась за эту мысль.

Костер. Если прыгнуть через костер на Ивана Купалу, это защищает от нечисти. Так ведь? Они же даже не разводили огонь, может, именно поэтому?

Ветки на берегу речки собрались с трудом, особенно сухие. Настя кое-как сложила их в кучу и после секундного промедления принялась вырывать страницы из Библии, впихивая их между ветками. Щелкнула зажигалкой.

Пытаться пришлось несколько раз, дерево горело неохотно, но, когда огонь все же занялся, пеплом осыпая первые бумажные листы, стирая с них молитвы, внутри нее что-то щелкнуло.

Мир вокруг изменился. Стал ярче, дышать стало легче, она как будто почувствовала каждую птицу на дереве, каждую ветку, и огонь под ее взглядом взметнулся ввысь, почти в ее рост, яркий, неудержимый, и…

На ее плечи легли холодные влажные ладони. Сжали крепко, так, что не дернуться.

– Я говорила, что мне нужна ведьма, – прошептала Леся ей на ухо. – Какая ты молодец, сама отреклась от веры и открыла свой дар.

А в следующее мгновение она резко потянула Настю в озеро, так, что та не удержалась на ногах и даже не успела начать сопротивляться.

Холодная вода сомкнулась над головой, Леся утягивала ее все глубже, пока ноги не коснулись илистого дна. Настя отчаянно пыталась высвободиться, недавний огонь словно перешел в легкие, теперь сжигая их. Тихий шепот в ее ушах сплелся вместе с окутавшей ее тьмой:

– Отсюда ты не сбежишь.

* * *

– Жалко все же девчонку, – вздохнула Ольга. Ирина пожала плечами, наблюдая за катающимися на велосипедах по деревенской дороге дочерьми. – Может, и прижилась бы. А мы теперь и дальше без ведьмы, Леся-то в город унеслась, не вернется теперь, наверное. Надоели мы ей за десять-то лет.

– Вернется. – Ирина тревоги старой подруги не разделяла. – Как боярышник созреет, так и вернется.

Сюда всегда возвращаются.

Даже из Нави.

Яра расположилась в благостной тени березовой рощицы, граничащей с бескрайним зеленым полем. До родной деревни отсюда было рукой подать, а потому бояться, что приставленные к ней соглядатаи кинутся искать беглянку, не приходилось. Яра знала: здесь они ее прекрасно чувствовали и, скорее всего, даже знали, у какого именно дерева она сидела, прячась от невыносимой жары.