Книга Нить Ариадны, страница 57 – Камила Соколова

Гектор со смехом вырвался из ее медвежьих объятий:

— Труди, ну будет тебе причитать. Принеси лучше нам все самое вкусное, что найдется у тебя на кухне.

Женщина расцепила объятья и бесцеремонно уставилась на меня.

— Гектор, зачем ты привез ее? ― спросила она так, словно меня здесь не было. ― Зачем она здесь? ― Она повернулась к Гектору, и я увидела в ее глазах осуждение. ― Ты разве уже все забыл?

— Ах, Труди, все очень непросто. Алекс попала в аварию и теперь ничего не помнит. Ей нужен был кто-то, кто бы мог помочь ей вспомнить…

Труди покачала головой:

— Что будет после того, как она вспомнит? ― Женщина выдержала театральную паузу. ― Дело твое, Гектор, но мой тебе совет ― держись от нее подальше. Она ― чума. ― Труди развернулась на каблуках и пошла в сторону кухни.

— Не обращай на нее внимания, ― сказал Гектор. ― Она просто очень переживает за меня.

Я не отвечала. В тот момент меня обуревали столь разные чувства, что невозможно было понять, какое же из них сильнее. Сначала мне хотелось убежать оттуда, мне было гадко и, что самое удивительное, стыдно. Мне казалось, что она в действительности говорит обо мне. Потом мне стало страшно от того, что я уже не понимала, где мои собственные воспоминания, а где рожденные моей фантазией. А после я и вовсе рассердилась на Гектора за то, что он позволил этой женщине говорить так обо мне.

— Алекс?! ― позвал меня Гектор.

— Она действительно любит тебя, ― глухо заметила я, услышав в собственном голосе странные скрипучие нотки.

— Конечно, и я ее люблю, ― беспечно сказал Гектор, ничего не заметив. ― Она знала меня еще мальчишкой, когда я тайком брал отцовскую лодку и приплывал к этому берегу, чтобы рисовать вон те скалы. ― Гектор указал на живописные скалы, которые торчали из моря, как острые зубы чудовища. ― Труди подкармливала меня и всегда говорила, что я буду великим художником. Она мне как вторая мать.

— А что она знает обо мне? ― вырвалось у меня.

— Все знает. У меня от Труди нет секретов. Хотя в последнее время я нечасто здесь появляюсь, но ценю и берегу наши отношения.

— Она была не очень мила со мной, ― не удержалась я снова.

— Не сердись на нее. Просто она видела, в каком я был состоянии, когда ты бро... ушла от меня. Но она так же понимает, что я уже большой мальчик, способный принимать решения и оценивать последствия. ― Он усмехнулся и накрыл своей большой ладонью мою. Я смотрела на наши руки. Снова возникло ощущение, что я уже видела это. Я силилась вспомнить хоть что-то еще, но видение покрылось дымкой и исчезло.

Спустя несколько минут появилась Труди с огромным подносом. Она улыбнулась Гектору, поставила поднос и ушла, сославшись на большое количество работы. На меня она и не взглянула. Но сейчас это было неважно, потому что на подносе перед нами стояли пирог с перепелами, паштет, копченый лосось, свежеиспеченный хлеб, джем и масло. Я была так голодна, что буквально набросилась на еду.

Несколько минут мы сидели молча. Я ― потому что была поглощена едой, а Гектор ― потому что не хотел отвлекать меня. Наконец я спросила, указывая на картины:

— Чьи это работы?

— В основном мои. Есть несколько Джейка и Джефа.

— Труди может заработать состояние, продав эти картины.

Гектор засмеялся:

— Для этого нужно умереть и подождать еще лет двести, чтобы нас признали гениями масштаба Ван Гога.