Книга Форчекинг, страница 47 – Камила Соколова

Я встал и подошел на цыпочках к ее двери, чтобы послушать, не плачет ли она снова. Не было ни всхлипов, ни стонов, ни рыданий. Я разобрал смех. Меня словно окатили холодным душем.

Она смеется?

Я чуть приоткрыл дверь — самую маленькую щелочку — и замер.

— Ты говорил, что я могу звонить тебе в любое время дня и ночи, — промурлыкала Миша. — Спасибо, что выслушал меня. Сегодня ты был великолепен, ты же знаешь это, да, Тимур?

Ее негромкий смех рассыпался звоном хрустальных колокольчиков, которые разбились на мелкие кусочки в моей голове.

Она звонит Тимуру в четыре утра и смеется?

— Если ты в каждом матче будешь отдавать по голевой, то скоро станешь самым ценным защитником в команде.

Она откровенно ему льстила, хотя ни слова не сказала о его игре в прошлый раз, когда мы гуляли по городу. Наверное, они обсуждали что-то интересное, потому что Миша то и дело фыркала и вставляла: «Ничего себе! Да ладно! Как здорово!»

Я чувствовал себя просто отвратительно. Сегодняшняя ночь заставила меня испытать целый калейдоскоп ощущений и эмоций, каких бы я никогда не хотел испытывать. Например, пока я стою под дверью и подслушиваю разговор одного моего лучшего друга с сестрой другого моего лучшего друга.

Черт. Как же угораздило меня так вляпаться.

Наконец, Миша заговорила:

— Ты же понимаешь, Тим, что я со всем этим не могу пойти к Максу. Он терпеть меня не может. Ты бы видел, как он смотрел на меня, когда разбудил, как на мокрую противную лягушку.

Я похолодел. Когда это я на нее так смотрел?

— Можешь себе представить, если я скажу ему, что плакала из-за того, что мне приснилось, будто я потерялась в лесу и никак не могу оттуда выбраться? Да он просто поднимет меня на смех. Или еще хуже, посмотрит на меня как на букашку, которая летает и мешает его замечательной жизни.

Что?

Вот значит как. Я не сплю вторую ночь из-за ее кошмаров, вытаскиваю ее из всевозможных инцидентов, успокаиваю ее, чтобы на выходе получить то, что я не способен понять ее сон.

Отлично.

Ах да, и она звонит Тимуру, чтобы на меня пожаловаться.

Просто отлично.

Все знали, что Мише нравился Тимур. Но поскольку до того, как мы уехали в Финляндию играть в Молодежной лиге, это все не выходило за рамки смущенного детского обожания, мы просто посмеивались над Тимом — Принц Чарминг для девочек-подростков. Кто бы мог подумать, что все это выйдет из-под контроля.

Когда Роберт подписал контракт с немецким клубом, он сразу позвонил мне.

— Макс, — сказал он, — прошу тебя приглядеть за Мишей, пока меня не будет, — выдохнул он в трубку.

— О чем ты говоришь, Роб? — спросил я. — Как ты себе это представляешь?

От одной мысли о том, что мне придется нянчиться с сопливой Мишей, мне стало нехорошо.

— Да, я знаю, — он замялся. — Я бы не просил тебя в обычной ситуации. Но я беспокоюсь о ней. Вся эта история со смертью родителей плохо на нее повлияла. Просто присмотри, ладно? Она не грудной младенец, с ней не надо гулять, кормить и развлекать. Просто будь в курсе, где она, что делает и не ввязалась ли в какие-нибудь глупости. Ты же помнишь ее ненормальную подружку Миру; так вот — я реально переживаю.

Я замолчал на несколько минут, осмысливая сказанное.

— Роб, — начал я, — почему ты не попросишь Тима? Он умеет с ней ладить. А у меня…

— Я не могу, — прервал он, — его об этом просить. Я не знаю, осталось ли у Миши что-то от детской влюбленности к нему. Если да, это будет неловко для всех.