Книга Леди Аделина из Лесной Долины, страница 16 – Надежда Соколова

Я ела, кивала, улыбалась в ответ на шутки графа и ловила себя на мысли, что впервые за этот долгий, насыщенный и напряженный день дышать в этом новом для меня доме стало чуть легче, а спина сама собой распрямилась.

Наконец-то все эти бесконечные тосты, улыбки до боли в щеках и притворные вздохи умиления остались позади. Нас с Витором, под одобрительный гул гостей, торжественно проводили в наши новые апартаменты.

Дверь за нами закрылась, и я наконец смогла перевести дух, окинув взглядом наше новое «логово». Комната, предназначенная для новобрачных, явно готовилась с размахом, приличествующим статусу Витора. И она была прекрасна. И одновременно леденяще холодна.

Сводчатый потолок тонул в полумраке, но его бордюры были покрыты сложной лепниной с позолотой, изображавшей тех самых серебряных грифонов с его герба. Стены обиты темно-синим бархатом, в который были вплетены тонкие серебряные нити, мерцавшие в свете магических светильников, закрепленных на стенах. Эти светильники были не просто свечами, а застывшими в воздухе сферами из хрусталя, внутри которых медленно вращались капли чистого света.

Центром всего, конечно, была кровать. Широкое, поистине королевское ложе с резными колоннами из темного дерева, уходящими вверх и поддерживающими балдахин из струящегося серебристого шелка. Покрывало и горы подушек были из того же темно-синего бархата, что и стены, и выглядели они настолько безупречно, что казалось, на них никто никогда не спал.

У противоположной стены пылал огромный камин, его огонь отражался в отполированном до зеркального блеска паркете. Возле камина стояли два низких глубоких кресла и маленький столик с серебряным кувшином и двумя бокалами — очевидно, для романтического дополнения к этой картине.

Воздух был прохладным и пах смесью дыма от камина, воска для полировки и едва уловимого, чуть горьковатого аромата, который я уже начала ассоциировать с Витором — что-то среднее между дорогим табаком, кожей и холодным металлом.

Вся комната кричала о богатстве, вкусе и абсолютной, стерильной правильности. В ней не было ни одной личной безделушки, ни одной случайной складки на шторах. Это была идеальная театральная декорация для брачной ночи.

Я стояла посреди комнаты, чувствуя, как под тяжелым шелком платья дрожат колени. Витор, сбросив парадный мундир, остался в одной темной рубашке. Он медленно приблизился, и в его глазах читалась та самая уверенность человека, который вот-вот вступит в законные права на новую собственность. В воздухе явно витало ожидание того, что в романах называют «постельными играми».

Витор взял мою руку, его пальцы были прохладными.

— Аделина... — начал он голосом, который, вероятно, считал томным и соблазнительным.

А вот тут со мной случилось непредвиденное. Вся эта безумная гонка — сны, свадьба, портал, пир, необходимость постоянно изображать из себя послушную куклу, — все это накрыло меня одной большой, тяжелой волной. Адреналин, который держал меня на плаву все это время, разом иссяк.

Пока он произносил мое имя, мое тело приняло самостоятельное и совершенно бестактное решение. Мозг отключился. Ноги подкосились, и я, не говоря ни слова, просто завалилась на ближайшую, невероятно мягкую кровать, уткнувшись лицом в шелковое покрывало.