Книга Хозяйка молодильных яблок, страница 87 – Иви Тару

Стрижак рассмеялся и кивнул, но тут же серьезен стал.

– Видел я в прошлый приезд яблоню в саду у тебя. Хочу на нее еще раз посмотреть. Про нее же Вилюй вчера говорил? Ее Доморад к рукам прибрать хотел? Значит, не просто так все. Правда, что болезни лечит и от смерти избавляет? Может, и Милаву спасет?

– Эх, да слышал же, не пускает она к себе никого!

– Ничего, пусть хоть до смерти засечет, а доберусь до яблок. – Стрижак вскинул голову. – Только давай Милаву с собой возьмем? Может, признает ее яблоня да сменит гнев на милость.

Вскоре Стрижак вышел на крыльцо с девушкой на руках, ее голова покоилась у него на плече. Будивой путь указывал. Перешли через мосток. Стрижак на несколько мгновений остановился.

– Вот, Милава, помнишь, как мы тут с тобой в речку попадали? А как до берега плыли? Помню, как сейчас. И нет тех воспоминаний слаще.

Вскоре достигли сада. Ничего тут не изменилось. Так же стояли избушка и сарайчик для хранения яблок. Цветение почти кончилось, земля побелела от лепестков. Будивой, как рачительный хозяин, уже оценил завязи, тронул одну ветку, качнул головой. Земля сухая; если дождей не будет в ближайшее время, завязи сморщатся и на землю осыпятся, не будет урожая.

Но тут все мысли ушли, едва он увидел яркие пятна среди листвы. Крупные плоды качались на ветках. Солнышко вспыхивало на их боках, пускало солнечные зайчики.

– Чудеса! – прошептал он. – Эта яблоня у нас столько лет пуста оставалась и вот как разродилась.

Но стоило ему сделать шаг, ветки качнулись, листья затрепетали, хотя даже ветерка рядом не пролетело. В шуме листьев слышалась угроза, шипели они по-змеиному.

– Ты погодь, – остановил его Стрижак. – Прибьет еще.

– Меня? Хозяина?

– Тут еще посмотреть, кто хозяин этому диву дивному.

Он осторожно положил Милаву на травку. Встал перед яблоней, но так, чтобы веткам не достать было. Поклонился. Указал на девушку.

– Вот принес я в отчий дом хозяйку твою. Заколдовала ее Морена, спит она и через день уже не проснется совсем. Помоги ей, яблонька, если можешь. Мне твои яблоки не нужны. Не зарюсь я на их волшебство. Хочу только любимую свою от злой участи спасти.

Он сделал маленький шаг к дереву, ветки качнулись и угрожающе выгнулись. Еще шаг и еще. Одна ветка хлестнула воздух прямо перед его лицом. Стрижак глаза закрыл, чтобы не выбило. Вторая ветка по спине ударила. Не била насмерть, но отгоняла.

– Не уйду, – прошептал он. – Что хочешь делай, не уйду, пока яблоко мне не подаришь.

Из земли вырвался корень, обхватил за щиколотку, дернул. Стрижак услышал лишь вскрик Будивоя, да краем глаза увидел, как он бегает туда-сюда, руками машет.

Корни протащили Стрижака по земле прямо к самому стволу. Ветки оплели руки, ноги – не вырваться.

– Да что ж ты делаешь? – прохрипел он, чувствуя, как сдавило грудь. – Задушишь ведь, останется Милава без жениха. Ты ж за нее боишься, да? За нее людей почем зря калечишь? Я же ей только добра хочу.

Грудь давило все сильнее, воздуха не хватало, а ребра опасно потрескивали. Он пытался вырваться или хотя бы ослабить хватку, крутился, извивался. Ворот рубахи давно разъехался, порвался; из прорехи показался кусочек ткани. Ветка зацепила его, дернула наружу. Платок с жар-птицей закачался в воздухе, затрепыхал, словно взлететь пытался. Ветки медленно разжались. Стрижак глубоко и шумно задышал, обхватил себя за бока, щупая ребра – целы ли.