Книга Без ума от истребителя, страница 21 – Али Хейзелвуд

Меня прерывает раздражённый вздох, и он ещё сильнее прижимает меня к спинке дивана, прижимаясь так, что… О, черт. Это кол у него кармане, или он просто рад меня видеть?

— Этель, прекрати.

— Что прекратить? Я всего лишь…

— Эти байки про насекомых, про работу, про заклятых врагов. Можешь не раскрывать мне правду, но перестань притворяться.

— Притворяться кем?

Он тяжело вздыхает.

— Я могу не помнить своего имени или того, кто я такой. Но я не смогу быть рядом с тобой и при этом не знать, что ты для меня значишь.

Секундой позже он засыпает, а я целых восемь часов не свожу глаз с зигзагообразного узора диванной обивки, тщетно пытаясь не наслаждаться теплом его тела и понять, что он хотел сказать своими последними словами.

Глава 8

На утро я с ужасом осознаю, что Лазло снова нужно будет накормить. И через пять часов — а то, и меньше, учитывая его комплекцию — снова по новой. Потому что его вид питается несколько раз в день.

Абсурд.

Примерно за полчаса до восхода солнца я осторожно выбираюсь из-под него и тайком иду в круглосуточный магазинчик на углу. Покупаю яйца, бекон, овощи, пасту, фрукты и какие-то «Pop-Tarts», которые, похоже, изобрели пока я моргала. Я не спеша иду обратно домой, недоумевая, как человечество сумело эволюционировать дальше стадии собирательства и охоты, учитывая абсурдное количество времени, отведённое для приёма пищи.

«А вот я, — довольно думаю я, похлопав себя по спине, — пила кровь последний раз пару недель назад (парня, который работал посредником в исполнительном совете «Nestlé»), и, если не возникнет непредвиденных обстоятельств, мне хватит этого на три-четыре недели».

Однако что-то внутри меня подталкивает: А не попробовать ли крови Лазло? Лакомой. Густой, насыщенной и ни с чем не сравнимой. Она ощутимо ляжет в желудке, напитает силой твои нервные окончания, и тебе наконец станет настолько тепло, что…

Я даю ментальную пощёчину этому глупому внутреннему голосу и радуюсь, что меня отвлекли вопросом:

— Сладость или гадость?

Я опускаю взгляд и вижу очаровательную маленькую девочку, смотрящую вверх на меня. На ней чёрная мантия, а её накладные клыки сияют белизной на фоне темной кожи. Кто-то нарисовал блестящую, на удивление реалистичную струйку крови в уголке её рта. Рядом с ней стоит белокурый мальчик с предметом, подозрительно напоминающий деревянный кол.

— Прошу прощения, — говорит одна из женщин, стоящих за ними. — Эй, вы двое. Мы в школу опаздываем. И нельзя выпрашивать сладости посреди дороги…

— Ничего страшного, — говорю я с улыбкой, присев на корточки. — Мне нравятся ваши костюмы, — говорю я детям.

— Благодарим, — важно говорит девочка. — Когда вырасту, я стану вампиром.

— А я истребителем вампиров, — заявляет мальчик. — И мы поженимся.

Я прикусываю язык.

— Желаю удачи, — бормочу я, потому что она явно им пригодиться. Я вынимаю пачку «Pop-Tarts» (со вкусом поджаренного зефира) из своей эко-сумки «Спасите пчёл» и делю всё содержимое поровну между их рюкзачками. Судя по их объятию, угощение было воспринято на ура.

Извини, Лазло. Но они, по крайней мере, никогда не клялись растерзать меня и истребить мой род, так что они заслужили эти пирожные больше, чем ты.

Вернувшись, я застаю его бодрствующим на кухоньке.

— Ты рано вышла, — говорит он, как будто абсолютно нормально встречать меня с голым торсом после душа. — Ты ранняя пташка.