Книга Растворяюсь в тебе, страница 57 – Джей Ти Джессинжер

— Нет. И не будем об этом, потому что в компании строгие правила, запрещающие такие отношения. К тому же, я не думаю, что мы нравимся друг другу.

— Какая разница, нравитесь ли вы друг другу? Этот мужчина горяч и оставил тебя гулять по облакам! Садись обратно на этого пони и скачи на нем в закат!

Я качаю головой в недоумении.

— Ты само воплощение романтики. Отпусти мое запястье.

Она делает это, только чтобы взять еще одну тортилью и откусить от нее. Сочные сплетни всегда вызывают у нее чувство голода.

Дилан возвращается с двумя «Маргаритами» и ставит их на стол.

— Фирменное блюдо, дамы. Пейте. Я сейчас вернусь. Мне нужно взять пиво.

Как только он оказывается вне пределов слышимости, Челси снова начинает говорить.

— Я буквально убью тебя за то, что ты заставила меня ждать, чтобы услышать это. Как ты хочешь умереть?

— Заткнись.

— Знаю, я позвоню твоему горячему боссу и спрошу, не мог бы он оттрахать тебя до смерти. — Она делает глупое лицо и имитирует половой акт.

— Тебе что, двенадцать? Прекрати.

— Послушай, ты же знаешь, что это неизбежно.

— Что именно?

— То, что ты снова будешь скакать на его члене.

— Этого не случится.

— Это обязательно произойдет. В офисе будет столько сексуального напряжения, что ты будешь отскакивать от стен.

— Он работает на другом этаже. И он игнорирует меня. Он не хочет делать это снова.

— Милая, этот мужчина купил тебе два обеда и блузку от Balmain. Поверь мне. Он хочет с тобой переспать.

— Кто хочет с тобой переспать?

Мы с Челси отстраняемся друг от друга и в ужасе смотрим на Дилана, который стоит над нами, держа в руках запотевшую бутылку «Модело».

Он наклоняет голову в мою сторону и подмигивает.

— Вы двое только что говорили обо мне?

Хорошо, что я еще ничего не ела. А то вся рубашка была бы в пятнах.

— Ха-ха. — Я хватаю «Маргариту» и выпиваю ее, желая, чтобы потолок упал ему на голову.

Дилан снова занимает свое место, устраивается поудобнее и начинает разглагольствовать о выбоинах на дорогах. Очевидно, он входит в какой-то мелкий местный политический комитет, которому поручено обследовать все выбоины на западной стороне. Это заставляет его чувствовать себя очень важным, о чем свидетельствует то, сколько раз он говорит: — Это действительно большое дело.

Челси в вежливом молчании ест чипсы и делает вид, что слушает, хотя на самом деле она считает минуты до того, как истечет срок ее благосклонности, купленной за счет «Маргариты».

Судя по ее остекленевшим глазам, у него осталось около тридцати секунд.

— Ух ты, да ты уже прикончила свой напиток! Я принесу тебе еще один.

Ухмыльнувшись одной из своих несносных ухмылок, Дилан встает и направляется обратно к бару.

Когда он уходит, Челси стонет.

— Боже мой, этот парень мог бы усыплять животных своей индивидуальностью. Ему следовало бы пойти работать ветеринаром.

— Это было бы бесчеловечно. Давай закажем еду. У меня в животе урчит.

Мало того, что у меня урчит в животе, так еще и голова какая-то странная. Возможно, это побочный эффект от вдыхания одеколона Дилана.

Мы листаем меню, которое оставили нам, когда мы садились за стол, и решаем, что два блюда мы разделим, потому что мы всегда едим с тарелки друг друга. Челси подзывает официантку, и мы делаем заказ.

Затем, как назойливая сыпь, возвращается Дилан. Он протягивает мне свежую «Маргариту» с таким торжеством, словно это рождественский подарок, на приготовление которого он потратил всю зиму.