Книга Beg For Me Morally Gray Book 3, страница 129 – Джей Ти Джессинжер

— Привет, Бриттани. Ты в порядке?

Во время паузы я слышу, как она сглатывает. Я представляю себе дюжину ужасных сценариев, каждый из которых хуже предыдущего, и стараюсь говорить спокойно, когда паника начинает пульсировать в моих венах.

— Пожалуйста, скажи мне, что случилось. Тебе нужна помощь? Я приеду и заберу тебя, если ты это сделаешь, просто скажи мне, где ты.

Тишина.

— Ты дома у Ника?

— Нет, я в порядке, я не… Все в порядке.

Внезапно моя растущая паника сменяется гневом.

Почему женщины чувствуют необходимость играть в игру «все в порядке»? Почему мы прикрываем дерьмовые ситуации и дерьмовых мужчин? В какой-то момент эта чепуха должна прекратиться.

Мы должны научить наших дочерей, что стыд – неправильная реакция, когда кто-то хочет причинить им боль, заставить их замолчать или попытаться заставить их почувствовать, что проблема в них самих.

Правильный ответ – ярость.

Замалчивать себя и свою правду и играть роль хорошей девочки – это чушь собачья. Это убивает душу. В нашей жизни не должно быть места для людей, которые изо всех сил стараются заставить нас чувствовать себя ничтожествами.

Что нам нужно, так это немного хорошего, старомодного гребаного гнева, и выплескивать на них то, чего они заслуживают.

— Ради бога. Послушай, я не дура. Я тебе тоже не враг. Я знаю, что Ник в последнее время ведет себя странно. Странно и враждебно. Я сама это видела. Харлоу тоже. Если ты думаешь, что это твоя вина, ты глубоко ошибаешься. Не покупайся на это дерьмо. А теперь расскажи мне, что происходит.

Едва сдерживая слезы, она шепчет: — Почему ты так добра ко мне?

Мне становится жаль ее. Эта бедная девушка. Она думала, что получит рыцаря в сияющих доспехах, но вместо этого получила разъяренного нарцисса с комплексом Бога.

— Наверное, я мазохистка. Если бы ты когда-нибудь встречала мою маму, то поняла бы. Давай перейдем к делу, Бриттани. Тебе больно?

Она всхлипывает.

— Нет.

Я не знаю, верю я в это или нет, поэтому продолжаю настаивать.

— Он издевается над тобой?

— Нет, ничего подобного.

— Так в чем дело? Я знаю, что происходит что-то странное. Я знаю этого человека очень давно, и то, как он ведет себя в последнее время, заставляет меня беспокоиться за мою дочь. И за тебя.

Я слышу, как она ходит по комнате на другом конце провода, возможно, она идет в другую комнату. Дверь закрывается, затем ее голос становится громче.

— У него какие-то проблемы с законом. Серьезные.

Это меня удивляет. Его жизнь всегда была предельно контролируемой. Каждое «Я», каждое «Т», выведено, закрашено строго по линиям. Я не думаю, что у него когда-либо был штраф за неправильную парковку.

— О каких неприятностях ты говоришь?

Ее голос тоненький, неуверенный, как будто она даже не хочет произносить эти слова вслух.

— Там есть люди…Я думаю, кое-кто выдвигает в его адрес обвинения. Больше, чем несколько. Они подадут в суд.

Это все равно что вырывать зубы. Мы могли бы остаться здесь навсегда. Но я сохраняю терпение и продолжаю мягко давить.

— Кто эти люди?

Наступает пауза, затем она шепчет: — Некоторые из артистов.

Я моргаю. Это меня удивляет. У Ника всегда была безупречная репутация в индустрии. Им восхищались, его уважали, он был наставником и защитником артистов, которых он представляет. По крайней мере, так все считают.