Книга Сладкий уголок в другом мире, страница 27 – Аурелия Шедоу

Пожалуйста, напомни ему, что счастье — это не предательство памяти, а её продолжение. Что настоящая магия — не в ингредиентах, а в руках, которые их смешивают. И что... матери всегда знают."

Слёзы капнули на пергамент. Алиса подняла глаза — Эдриан стоял у окна, его силуэт чётко вырисовывался на фоне ночного неба. Плечи были напряжены, словно он нёс невидимую тяжесть.

— Она писала это... перед самой... — Его голос сорвался. — Я не знал, что она...

Алиса встала, подошла к нему. Положила руку на его спину — под ладонью мышцы дрожали. Он резко обернулся, и в его глазах стояла такая боль, что перехватило дыхание.

— Она бы гордилась тобой, — прошептала Алиса. — Ты стал именно таким, каким она мечтала — сильным, но не ожесточившимся.

Он схватил её руку, прижал к своей груди. Сердце билось часто-часто, как крылья пойманной птицы.

— Я боялся открыть этот дневник, — признался он, целуя её пальцы. — Боялся, что её голос разобьёт меня. Но теперь... — Его губы коснулись ладони — точно над шрамом-кренделем. — Теперь я слышу его снова. Благодаря тебе.

За окном завыл ветер, забросав стёкла дождевыми каплями. Но в пекарне было тепло — от огня в камине, от невысказанных слов, от дневника, который наконец-то вернулся домой.

Алиса прижала дневник к груди. Завтра — королева, новые обязанности, новая жизнь. Но сейчас... сейчас было только это — её пальцы, сплетённые с его пальцами, и тихий шелест страниц, рассказывающих историю, которая только начиналась.

Первый луч рассвета только начал золотить крыши города, когда Алиса уже месила тесто. Ее руки, покрытые тонкими шрамами от пекарских ожогов, двигались с привычной точностью, но сегодня в движениях была особая трепетность. На столе перед ней лежал раскрытый дневник Элинор — страница с рецептом "Вишнёвого рая" была аккуратно помечена шелковой лентой.

"Ты с ума сошла, девочка?" — Гаррет, заспанный и недовольный, протирал глаза, спускаясь по лестнице. "Он же придет только к ночи, а ты с петухами возишься с этим тортом!"

Алиса не отрывалась от работы, лишь слегка покраснела:

"Он должен настояться двенадцать часов, Гаррет. И вишневый соус нужно трижды процедить — так написано в рецепте."

Пекарь хмыкнул, но к полудню уже сам подносил ей просеянную муку и молча убирал использованную посуду. Когда Лора ворвалась в пекарню с охапкой свежих вишен, она застыла на пороге, пораженная:

"Божечки! Да ты весь замок затмишь этим тортом!"

Действительно, трехъярусный десерт, украшенный хрустальными каплями засахаренного сиропа и живыми цветами, больше походил на произведение искусства. Каждый слой бисквита был пропитан особым сиропом — смесью розовой воды, корицы и капельки ликера, точно как в рецепте Элинор. Алиса добавила лишь одно изменение — между слоями прятались целые вишни, замоченные в меду с королевских пасек.

"Он же расплавится от счастья!" — Лора прыгала вокруг стола, но Алиса лишь прикусила губу. Она вспоминала, как Эдриан рассказывал о детстве — о том, как его мать пекла этот торт только по особым случаям, и как он, маленький мальчик, тайком пробирался на кухню, чтобы украсть кусочек...

Солнце уже клонилось к закату, когда Алиса наконец отступила от торта, удовлетворенная. Она вытерла лоб тыльной стороной ладони, оставив белый след муки на мокрой от напряжения коже. В этот момент дверь пекарни тихо скрипнула.