Книга Старая жена, или Развод с драконом, страница 77 – София Руд

Потому вдыхаю поглубже и просто жду, а секунды кажутся вечностью до того мгновенья, когда двери повозки вновь открываются.

Наставник выходит с таким лицом, что хочется его подхватить, чтобы не рухнул. Он еще серее, чем был.

— Что там? — спрашиваю тихо, и Бартон, кинув взгляд в толпу наблюдателей, решает прошептать почти что на ухо:

— Лучше бы тебе самой на это взглянуть, — отрывисто звучат его слова, и это напрягает.

Неужели настолько плохо? Так и тянет зайти в повозку, но нельзя. Не при людях, которые тут же сделают все, чтобы отправить меня как ведьму-нарушительницу на костер за малейшую оплошность.

И Бартон тоже это понимает, потому, кинув мне многозначительный взгляд, делает два шага навстречу местным лекарям.

— Господа, в карете тяжелобольной. Найдется ли отдельная палата? — спрашивает он, хотя по лицам местных видно, что не сдались им ни новые больные, ни мы.

Тем более после того, как один из сопровождающих таинственного больного, четко сказал, к кому конкретно привез пациента. Ко мне.

— Еще и спрашиваете, лекарь Бартон?! После того как не постыдились устроить весь этот цирк перед нашей лекарней? — чуть ли слюной не брызгает местный глава-коротышка и выступает вперед, скрестив руки на груди. Ожидаемо, конечно. Хотя палату выделить мог бы.

— Разговор идет о больном. Давайте составим личное на после, — напоминает Бартон. Справедливо, я бы тоже добавила пару слов, но приходится молчать, чтобы не нагнетать обстановку. И в такие моменты я искренне ненавижу местную иерархию. До дрожи и до скрежета зубов.

— Я уже сказал, что, пока не избавитесь от смутьянки, не пустим! Женщина тут никого лечить не будет.

Внутри всё закипает от злости. Во рту появляется горький привкус, ладони сами собой сжимаются в кулаки, но привычка держаться никуда не пропадает, оттого и встречаю его гневный взгляд с не меньшим гневом.

Честно, надоело им подыгрывать. Знаю, что цена этому «подчинению» — моя безопасность, но иногда просто сил нет терпеть.

— Я и не собираюсь, — отвечаю строго и холодно, хотя попросту хочется послать его к черту. — Как вы видели, я даже не вошла в повозку, и не нарушу иных границ.

— Конечно, не нарушите! И порог этой лекарни вы не переступите! Впрочем, как и никакой иной. Вас нигде не ждут, ясно?! А что касается больного… Раз ему нужна помощь, пусть идёт сюда без вас! — плюется слюной Морэл, и уже этим бесит так, что хочется стукнуть.

Хотя кое в чем он прав, потому и кидаю взгляд на наставника, пытаясь понять, почему в самом деле не отправить больного в лекарню, если дело так плохо?

К чему столько сложностей, если есть возможность обратиться к другим докторам… Нет… По глазам Бартона вижу — причина там есть, и весомая. Но какая?

А местный глава лекарни тем временем продолжает свой ярый монолог:

— Тут есть и другие лекари, а не бабы, возомнившие себя умнее всех и забывшие свое место! — выпаливает он, и внутри вспыхивает такое пламя, что испепелить его на месте хочется.

И как же я благодарна наставнику за то, что в этот момент он не дает мне сделать глупость и придерживает за плечо. Андрэ предупреждал не провоцировать скандалы, не влипать в них, чтобы переждать начавшуюся с вестников бурю, но как же это сложно, когда тебе в лицо кричат такие гадости.

— Уходите прочь, пока жандармов сюда не вызвали! — продолжает Морэл, переходя к угрозам, а ярость не просто вспыхивает, а смешивается со страхом.