Книга Порочные идеалы, страница 132 – Элвин Гамильтон

– Я нашла это в архиве.

Нора моментально узнала эти чары:

– Кровные узы.

Ну конечно. Ей следовало раньше сообразить, что искать следует что-то подобное. А потом ей в голову пришло кое-что другое:

– Погоди, ты пробралась в архив без меня? – Этого она не ожидала.

– Ты думала, я стану тебя дожидаться? – Лотти приподняла светлые брови, даже не пытаясь изобразить невинность.

– Да, – призналась Нора и добавила: – И, честно говоря, я не подозревала, что ты сможешь туда проникнуть.

– В таком случае с твоей стороны было особенно невежливо не прийти.

Не так невежливо, как пытаться выведать секреты кузины, чтобы продать их Оскару Уоллену, но этого Нора говорить не стала.

– Считай, что ты меня впечатлила, – сказала она, и это было правдой.

– Так что такое «кровные узы»? – спросила Лотти, разглядывая стеклянную табличку.

– Это чары, которые подтверждают, что каждый Хольцфалль – действительно Хольцфалль, – объяснила Нора. – Если топор окажется в руках самозванца… – В голове у нее промелькнула череда ужасающих последствий. Она поежилась, стараясь не думать об этом. – Лет двести назад выяснилось, что жена Провиденса Хольцфалля ему изменяла и ни один из троих детей не был его родным ребенком. Об этом стало известно только на церемонии, когда хульдрекалл объявил, что у Провиденса нет наследников. Кстати говоря, это был последний случай – до нашего поколения, – когда в испытаниях состязались кузены, а не родные братья и сестры. Чтобы такого больше не повторялось, один чародей изобрел чары кровных уз. На стекло наносится кровь двух человек. Если капли отталкиваются, значит, эти двое не родня. В противном случае капли будут друг к другу притягиваться. И чем ближе родство, тем сильнее притяжение между каплями.

Нора подняла табличку и рассмотрела ее на свету.

– Вот, здесь кровь соприкоснулась. Когда у Хольцфаллей-мужчин рождаются дети, их обязательно проверяют, чтобы исключить вероятность измены. Да, Констанс и Клеменси успешно прошли проверку, увы. Но в твоем случае этот тест не имел бы смысла, ведь очевидно, что ты дочь своей матери. Значит, вторая капля крови призвана определить другую половину твоей семьи.

Всего несколько часов назад Нора приняла решение прекратить поиски убийцы матери. Они отвлекали ее, помешали ей победить в испытании. Была некоторая ирония в том, что именно теперь она обнаружила ответ, который желал получить Оскар Уоллен.

– Иными словами, – сказала Лотти, – эта штука для нас бесполезна. Мы же не знаем, кому принадлежит эта кровь.

– Бабушка редко подписывает свои секреты. – Нора прищурилась, поворачивая стекло и ловя их отражения.

Возможно…

Она прижала палец к стеклу, призывая свой врожденный дар. Отражение замелькало, перематываясь назад. Лотти молча наблюдала, пока Нора пыталась найти что-то в маленьком стекле.

– С зеркалами намного проще, – пробурчала она, не отвлекаясь от мелькающих изображений.

Вдруг в стекле возникло лицо Мерси Хольцфалль. Глава семьи выглядела несколько моложе, но не менее сурово. Она склонилась над стеклом с пипеткой в руке. Упавшая капля крови закрыла ее лицо. Прошло мгновение. Другое.

Они ждали, пока на стекло упадет вторая капля крови.

А потом в отражении появился кто-то другой.

Лизелотта Риддер. Личный рыцарь Мерси Хольцфалль.

Нора ожидала, что та достанет другую пипетку. С кровью мужчины, которого не было видно. Но вместо этого Лизелотта вонзила себе в палец иголку и уронила выступившую каплю крови на стекло.