Книга Порочные идеалы, страница 185 – Элвин Гамильтон

– Я кое-что выяснил.

Никакая информация не стоила такого риска.

– Аугуст…

– Я знаю, где Оскар Уоллен.

Или все-таки стоила.

Поклонники часто преподносили Норе подарки, но этот был лучшим.

– Я готова поцеловать тебя прямо сейчас.

Аугуст улыбнулся еще шире:

– Возражать не стану.

Ее охватил трепет. Что она творит? Ей прекрасно известно, на что готова пойти бабушка. Аугусту нужно уходить. Но сначала – дать ей ответы.

– Где Оскар?

Аугуст вынул из кармана бумажку. Его лицо приобрело серьезный вид.

– Нора, пообещай мне, что не станешь делать глупостей. У тебя хватает доказательств. Ты можешь рассказать все бабушке, и она прикажет его арестовать. – Ну уж нет, подумала Нора, дотронувшись до зачарованных кандалов. Она не скажет бабушке ни слова про Оскара Уоллена. – Нора, будь осторожна. Он очень опасен.

– Я тоже опасна, – парировала она.

– Нора, – повторил Аугуст и вложил бумажку в ее ладонь. – Пообещай мне.

Там, где соприкоснулись их руки, Нору окутало тепло. Она подалась вперед и на миг прижалась губами к губам Аугуста.

– Обещаю, – соврала она.

Отстранившись, она увидела грустную улыбку на его лице. Это выражение казалось таким чуждым, что Нора отпрянула.

И Аугуст растворился в воздухе прямо у нее на глазах.

В Гельде не было автомобилей. Но Лотти была готова вернуться в Вальштад пешком. На это ушло бы несколько дней, но она справилась бы.

Повинуюсь моей клятве.

У нее в голове вдруг прозвучал голос Бенедикта.

Лотти резко обернулась, окинула взглядом знакомый коридор монастыря. Вокруг не было ни души, как и всегда по ночам. Никаких следов Бенедикта или кого-то еще.

Но она точно слышала его голос.

Лотти закрыла глаза. Какое странное чувство – стоять посреди монастыря и прислушиваться к голосам вместо того, чтобы пытаться от них избавиться.

– Что ты тут делаешь?

Лотти не сразу поняла, что этот голос прозвучал не в голове.

Она распахнула глаза и увидела перед собой девушку, одновременно знакомую и полузабытую.

– Эстель.

Прошло всего лишь… Лотти даже не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она уехала, оставив Эстель стоять на площади Гельда. Казалось, будто минуло несколько жизней. Но Эстель ничуть не изменилась. Только потрясение, появившееся на ее лице, когда Лотти отказалась брать ее в Вальштад, сменилось яростью.

– Ты уехала без меня, – обвинила она Лотти. – Ты ведь знала, как сильно я хочу в Вальштад. И ты меня бросила. – Раньше Лотти залезла бы в голову Эстель, чтобы найти слова, которые та хотела услышать.

– Ты сама собиралась меня бросить, – сказала она вместо этого. – Ты планировала сбежать в город вместе с Конрадом.

Эстель прищурилась, и Лотти осознала свою ошибку.

– Откуда ты это знаешь?

Лотти успела забыть. Живя в городе, она забыла, как сильно боялась в Гельде. Каждый день она страшилась, что Эстель узнает о ее проклятии – или даре, как ни назови. Узнает, что их дружба была фальшивкой. Что Лотти так сильно хотела с кем-то дружить, что раз за разом подслушивала ее мысли.

Однажды, когда они были детьми, девочка помладше по имени Ада Райсс всю ночь пекла корзиночки с вишней, потому что Эстель их любила. Она сделала вид, что испекла их для всего класса. Но Эстель узнала, что Ада всю ночь не спала только ради того, чтобы произвести на нее впечатление. Нет. Не просто узнала. Лотти ей рассказала. Чтобы у Эстель не появилась новая подруга.