Книга Порочные идеалы, страница 191 – Элвин Гамильтон

– Оказалось, я самая честная из Хольцфаллей, – отозвалась Лотти.

Когда Нора впервые увидела Оттолину в этом самом саду, то прониклась негодованием из-за того, что та выглядела идеальной Наследницей. Напоминала мать Норы гораздо больше, чем сама Нора. Но сейчас Лотти впервые вела себя как истинная Хольцфалль.

Лотти смерила бабушку безжалостным взглядом.

– Я бы дала и тебе возможность проявить это качество, но, похоже, честность не свойственна нашей семье. – Она повернулась к Норе. На ее лице читалась боль. – Ты должна это увидеть. – Лотти вложила ей в руку зеркальце с чарами забвения.

Нора опустила на него взгляд. Ее охватило нехорошее предчувствие.

Небо стремительно светлело. У них оставалось мало времени. Но в зеркальце хранилось что-то важное – Нора чувствовала, как напряжена Лотти. Откладывать было нельзя.

Нора открыла зеркальце и прижала пальцы к стеклу.

Ее дар заставил воспоминания ожить.

Прежде всего она увидела мать.

Та спокойно сидела на стуле в кабинете Мерси Хольцфалль. Норе отчаянно захотелось потянуться к ней, нырнуть в стекло и очутиться в материнских объятиях. Она услышала собственный приглушенный всхлип, но отражение под пальцами проигрывалось дальше, как кинопленка.

Верити Хольцфалль не знала о горе своей дочери. Оно придет позднее.

За происходящим наблюдал кто-то, стоявший за плечом Мерси Хольцфалль, сообразила Нора. Это было воспоминание Лизелотты Риддер.

– Это не смешно, Верити, – говорила Мерси.

– А я и не шутила, мама, – ответила Верити. Голос матери разбередил рану, оставшуюся после ее смерти в сердце Норы. – У нас столько магии, что хватит на сотню Наследниц. Почему бы не раздать немного нижним кругам?

– Хочешь оскорбить их своими подачками?

– Щедрость – это добродетель, мама. И она родственна той, благодаря которой я получила кольцо. Мы могли бы оплатить учебу в школе всем детям Вальштада, и у нас по-прежнему останется денег с избытком. Мы могли бы дать каждому горожанину шанс выкупить свою землю, чтобы они не зависели от Хольцфаллей до конца жизни. Мы могли бы бесплатно раздавать лекарства. Мы…

– А что потом, Верити? – Лиз видела только затылок своей госпожи, но чувствовала злость в ее напряженных плечах. – Став главой семьи, я каждый день трудилась, чтобы вернуть то, что разбазарил мой мягкосердечный отец. Трудилась ради нашей семьи. Если ты будешь потакать им сегодня, завтра они потребуют еще больше. Ты собираешься нас разорить?

– Дедушка потратил лишь малую долю нашего состояния. Да и вообще, мы каждый день получаем прибыль.

– Ты думала о том, что оставишь Оноре?

– Я оставлю ей более чем достаточно. – Верити раздраженно вздохнула.

Помолчав, Мерси Хольцфалль заговорила снова:

– Я совершила ошибку, не подготовив тебя, как следовало. Ты никогда не понимала, что значит быть главой семьи, как понимала Грейс. И как поймет Онора.

Верити Хольцфалль перестала улыбаться и поджала губы.

– Мы все для тебя недостаточно хороши, мама. Грейс подвела тебя своим поражением, я – тем, что я не Грейс, а Онора однажды подведет тебя тем, что она – не ты. – Нора знала, что это чистая правда. Ее мать в воспоминании со вздохом поднялась на ноги. – Хорошо, мама. Пока что это твои деньги. Но однажды твой портрет тоже окажется на стене…

– Желаешь мне смерти, чтобы поскорее все унаследовать. Как мило.