Книга Кровь в наших жилах, страница 110 – Татьяна Лаас

— Допрыгаешься со своими тайнами — я же тебя посажу на место Калины, его — вместо себя, а сам уйду в отставку. Причем твоя отговорка про обеты и запрет на брак больше не действует.

Александр замер, все понимая. Лиза… Или все же Огнь? Лиза не настолько безбашенная все же… Огнь провел всех кромешников сразу через первоначальное пламя.

— Многие обгорели?

Соколов пробурчал, забывая, что сам говорил о пяти минутах:

— Как ни странно, почти никто. Все же мы люди оказались. Сейчас мы слабы, как никогда — будь осторожен. Никто об этом не должен знать.

— Может, сообщите императору?

Сова где-то в долине насмешливо заухала. Соколов тоже не оценил порыв Александра:

— Чтобы он нас тепленькими по казематам распихал? Нет уж, будем адскими тварями до конца… Ладно, черт с тобой и твоими тайнами. Я начну поиски…

Александр оборвал его:

— Не смейте! Не лезьте ни к Голицыным, ни к Дашкову — спугнете мне полоза. Мы до сих пор не знаем, у кого артефакт управления и один ли он.

Соколов тут же взъярился:

— Не учи, сам ученый. И вернись. Хорошо?

— Вернусь. Лиза обещала меня жердяем сделать, если я не вернусь, — странно всплыло откуда-то из глубин памяти. Александр нахмурился, но больше память его баловать не собиралась. Жаль. Он понимал, что не просто так тогда в сентябре согласился на чистку памяти, но потерянных воспоминаний сейчас было жаль.

Соколов оценил её угрозу:

— Это она хорошо придумала. Удачи.

— И вам. — Он убрал кристальник в карман шинели и шагнул под гулкие, неожиданно высокие своды пещеры, по стенам которой словно приглашающей дорожкой к полозу вилась синяя жила среди обычных светло-коричневых скальных пород, исчезая в узкой щели. Им с Мишей, кажется, туда. Только сперва нужно кое-что проверить.

Александр скинул с себя заплечный мешок и испытывающе посмотрел на замершего у выемки в скальной породе Михаила — надо было объяснить, зачем тому придется делиться кровью. Александр понимал, что тот согласится, но все равно сомнения нет-нет да и возникали в его голове. Михаил резко развернулся и первый начал, рукой указывая на скальный выступ:

— Тут жертвенник. Причем им часто пользуются, судя по всему. Гораздо чаще, чем ожидалось. Ты не ошибся — вход в царство полоза явно тут. — Он поморщился, грустно улыбнулся — в неверном свете боевого светляка его лицо гротескно оскалилось. — Саша, сколько крови надо пожертвовать? И… Думаешь, на жертвенник или?..

Кажется, его самого мучили сомнения: а согласится ли Александр?

— Думаю, надо сперва провести небольшой эксперимент, — хмуро сказал Александр. — Сколько ты крови за раз давал отцу? Вот столько и наберем. — Он присел, открывая свой мешок и ища бумажный пакет со стерильным шприцом, захваченным из больницы — ходил кромежем к Авдееву пока Лариса собирала еду.

Михаил достал из кармана складной нож и принялся засучивать рукава шинели, освобождая запястье:

— Эксперимент, так эксперимент. Куда кровь нали…

Александр его оборвал, разрывая пакет и быстро собирая шприц:

— Что ты как в каменном веке. Сейчас наберем шприцом.

Михаил задорно рассмеялся, убирая нож и принимаясь расстегивать пуговицы на шинели:

— Прогресс не стоит на месте даже в деле жертвоприношений… — Он стащил с себя шинель и мундир, бросая на камни, а потом все же достал из своего мешка небольшую железную кружку. — Только пойми одно: отцово письмо было датировано началом сентября. До землетрясения и жертвоприношения на Вдовьем мысу. Он мог добыть артефакт уже после этого, просто содержание письма не стал менять. Ты же сам это понимаешь — потому и заказал водолазов.