Книга Предзимье. Осень+зима, страница 132 – Татьяна Лаас

— Как ты? — он осторожно взял её за руку. Левой, в ортезе, рукой она букет удержать не смогла, и он повалился на кровать, лишая Таю защиты. Оставалось только улыбаться.

— Нормально. Прости, что заставила волноваться.

Ему сейчас было явно хуже, чем Тае. Она выздоровеет, а он похоже не сможет оклематься от того, что случилось в столице.

Кот улыбнулся:

— Что ты такое говоришь… Мы все очень переживали…

Он прикусил губу, что-то запрещая себе говорить. Тая даже знала, что именно. Она, чтобы не возникло ненужной неловкой паузы, спросила:

— Ты не знаешь, что с Дашей?

Кот потер глаза, старательно давясь зевком. Смотрел он при этому куда угодно, кроме Таи.

— Точно не знаю. Зимовский вызвал санитарный вертолет для вашей транспортировки в Александродар, когда узнал об аварии. В результате консилиума по настоянию охраны Сумароковой было решено транспортировать княгиню. Тебя решили лечить тут. Сумарокову доставили в один из закрытых центров, куда даже у меня нет доступа — он принадлежит одному из родственников князя Сумарокова. Все, что сообщает справочная медцентра: её состояние стабильное, опасений не вызывает.

— Ясно… — разочарованно выдавила Тая. Она волновалась за Дашу. Александродар черти где, и добраться туда в ближайшие дни она не сможет. — Надо передать, что Дарья Аристарховна беременна — если она без сознания, то врачи могут это не знать. Сообщишь?

Он лишь кивнул.

Тая снова заставила себя улыбнуться:

— Спасибо. Для меня это важно.

— Ас… — Кот поперхнулся и неловко поправился: — а собой как… Все в порядке?

Он уже спрашивал это. Тая погладила его по руке — та странно отдернулась в сторону.

— Кот, не переживай.

Он уставился куда-то в окно. Тая знала, что ему сейчас очень плохо — она знала все его повадки. Ей тоже не особо хорошо, но кто-то же должен быть сильным.

— Паша… Не волнуйся ты так за меня. Я в порядке. Мне вообще сказали, что продержат меня здесь всего денек, два. И больше я им тут не нужна.

Кот отвлекся от окна и серьезно посмотрел на Таю. Он что-то искал в ней или в себе и не находил.

— Я сегодня уезжаю, — звучало это до отвращения мрачно. Война закончилась, новой не намечается, а то, что друзья иногда расстаются — обыденность. Кот добавил: — Гордей тоже. За тобой присмотрит Зимо…

Она оборвала его:

— Ко-о-от! Я взрослая, я сама в состоянии со всем справиться. Надо — езжай. В столице… все дурно, да?

Он кивнул, помолчал, потом все же признался:

— Хреновей не бывает!

И она одна из причин этой хреновины. Тая вспомнила предупреждение Даши:

— Мне сказали, что императрица подозревает тебя в измене.

Кот скривился:

— Это почти пройденный этап. Ничего, прорвусь.

Он хотел что-то еще добавить, но тут запел его походник, и Павел, извиняясь, принял звонок. Что его спрашивали или что докладывали, Тая не поняла, но Кот подобрался, помрачнел и принялся косноязычно оправдываться перед Таей:

— Тут такие дела… Случилось кое-что. Прости, мне нужно идти. Я постараюсь заскочить к тебе перед отъездом…

Она шутливо кулаком ударила его в плечо:

— Издеваешься? Не сто́ит. Езжай спокойно. Обо мне не беспокойся — я приеду в столицу дня через три-четыре, как закончу все свои дела тут. Кот, иди уже.

Он невпопад ответил, вставая и возвращая стул на место к стене:

— Спасибо!

Тая впервые видела Кота таким растерянным и мрачным.