Книга Журавли летят на запад, страница 86 – Анна Рябинина

– Вы к кому? – вежливо спрашивает Сунь Ань.

– К вам, – женщина улыбается еще раз. – Меня зовут Вирджиния, я сестра Жильбера, будет замечательно, если он хотя бы упоминал меня, но если нет, то самое время познакомиться.

– Кого? – удивленно хлопает глазами Сунь Ань, начиная вновь сомневаться в своем французском.

– Вот дурак, – смеется Вирджиния. – Не вы, конечно, а мой братец. Так и не сказал вам свое настоящее имя? Господин Эр, это он.

Что ж, женщина правда похожа на господина Эра, как бы шокирующе это ни звучало. Только тот в свои пятьдесят с небольшим кажется сильно постаревшим, уставшим, а она – сияет.

– Его правда назвали в честь Лафайета? – только и может, что спросить Сунь Ань, и Вирджиния смеется еще раз.

– Ну, не думаю, что прямо в честь него, наша матушка жутко не любила все эти революции, но да, согласна, это интересно. Так я могу зайти? – она снова сверкает глазами.

– Да, да, конечно, простите.

Едва оказавшись внутри, Вирджиния разводит активную деятельность: снимает пальто, поправляет рубашку и брюки – сначала Сунь Аню показалось, что это платье, но нет, просто очень широкие штаны, – аккуратно кладет кудрявые волосы на плечи. Садится за стол и осматривается.

– Так он правда не говорил обо мне?

– Только то, что у него есть мать и сестра, – осторожно отвечает Сунь Ань.

– Не нужно его винить, Китай… тяжело ему дался, – качает головой Вирджиния. – А я ведь видела тебя совсем маленьким, знаешь? Это я познакомила Жильбера с твоей мамой, я тогда путешествовала по Китаю: по Шанхаю, Кантону, Фучжоу^[31], а Жильбер… тяжело переживал… все. Я познакомила его с Яо Юйлун, думала, он пару лет еще проживет у нее, а потом вернется в Париж, а он остался на все восстание, видел, что творилось в городах, а потом и вас забрал. Думаю, он до сих пор винит меня за то, что я отправила его в эту страну.

– А это сделали вы? – удивляется Сунь Ань.

– Ага. У нашей семьи тогда трудные времена были, а Жильбер… мешался под ногами, знаешь, он же был самым известным кутилой Парижа, вот мне и пришлось уговорить его стать священником и отправить подальше, чтобы не приносил проблем.

Сунь Аню хочется обиженно ответить: «а теперь он делает то же самое с нами», – но он лишь кивает головой. Лучше ли будет этой общительной, светлой, такой яркой женщине от того, что она узнает, что господин Эр правда ее не простил? Хотя, скорее всего, просто так и не смог отпустить сам.

– Вы думаете, ему там было плохо?

– Я думаю, что он… Был там несчастлив. Я думала, что Китай сможет укрепить его веру хоть во что-то, но, кажется, что он окончательно во всем разочаровался.

– Китаю сложно укрепить веру, – смеется Сунь Ань. – У нас же нет единой.

Вирджиния мягко кивает.

– А во что веришь ты? Знаю, что Яо Юйлун нравится думать о том, что вокруг нас существуют духи и демоны, думаю, родись она на пару столетий раньше, стала бы даоской.

Сунь Ань пожимает плечами.

– Мне нравится, что у разных людей разные взгляды, думаю, если принимать их все, что-нибудь в итоге поможет.

Вирджиния хмыкает и закидывает ногу на ногу, чтобы было удобнее сидеть.

– Ну хорошо.

– А зачем вы пришли? – все-такие решает поинтересоваться Сунь Ань.

– Жильбер написал мне, он так иногда делает, правда, обратного адреса не оставляет, умный, но противный, впрочем, если бы оставил, Андрей бы точно нашел его, конечно, – Вирджиния пожимает плечами. – Рассказал, что вы будете здесь.