Книга Журавли летят на запад, страница 83 – Анна Рябинина

Она искренне не представляла, как господин Эр мог научить Сунь Аня бороться за свободу Франции – не научив при этом Чжоу Ханя, который явно считал, что пусть французы разбираются сами, – но, видимо, что-то он ему в голову все же запихал.

– Ладно, – соглашается Елена.

– Спасибо.

Оставшийся вечер Сунь Ань проводит тихо – сначала просто сидит на диване, потом пододвигается к Моргане и кладет голову ей на плечо.

– Она тебе нравится, да? – спрашивает он.

– Думаю, да, а что?

– Елена очень сложная девушка.

– Ну так и я не простая.

Сунь Ань приглушенно смеется и утыкается носом ей в шею, вызывая табун мурашек вдоль позвоночника.

– Знаешь, я хочу поговорить с Чжоу Ханем по поводу… – он тревожно, скомкано спотыкается. – Поднебесной.

– Зачем? – Моргана хмурится.

– Может быть, Елена права, и нам стоит туда вернуться?

От мысли, что Сунь Ань правда может уехать, ей становится плохо. Как? Куда? Она с силой сжимает рукой платье.

– Разве вам тут плохо? – спрашивает она и сразу понимает, что вопрос был глупым: она прекрасно знает, что Чжоу Ханю плохо.

– Мне кажется, вопрос не совсем в этом, – мягко поправляет Сунь Ань. – А в том, что… Это же ведь наш дом, и Елена не единственная, кто считает, что нам не место в Париже.

– А если я считаю, что место?

Они воровато оборачиваются на Елену и Чжоу Ханя, которые заняты разговором в другой части комнаты – те не слышали, как Моргана повысила голос.

Сунь Ань смотрит на нее удивленно, так, будто искренне не понимает причину ее расстройства.

– Ты правда веришь в то, что мы сможем быть вместе?

– А почему нет?

Они еще раз смотрят на Чжоу Ханя и Елену, взгляд Морганы цепляется за то, как Елена наматывает на палец прядь волос, а после она снова переводит его на Сунь Аня.

– Ты заслуживаешь чего-то большего, – отвечает он.

– Я не могу сама решить, чего хочу?

На самом деле Моргана прекрасно понимает слова Сунь Аня, как понимает и то, что их роман, если это вообще можно назвать романом, был мимолетным, глупым, совершенно нежизнеспособным, как ребенок, который уже родился мертвым. Они могли вместе гулять, могли целоваться, прямо сейчас она могла цепко держать его за руку, так, что наверняка останутся синяки, только вот едва ли это когда-то выльется в построение семьи.

Только вот прямо сейчас еще рано его отпускать.

– Мы скоро вернемся! – кричит Моргана, так, чтобы эти двое заучек наконец-то их услышали, хватает Сунь Аня за руку еще сильнее и тянет в сторону лестничной площадки. Дверь за ними оглушительно хлопает, едва не прищемив ее подол, и она зло, отчаянно его целует.

Сунь Ань обнимает ее за талию, то ли пытаясь притянуть ближе, то ли оттолкнуть, и она слышит, как колотится его сердце.

– И чего ты пытаешься добиться? – спрашивает он, когда Моргана отстраняется.

– Разве ты не помнишь? Я убила своего мужа, так что перебивать девушку, которая хочет тебя поцеловать – ужасная идея, – и она весело улыбается, рассматривая следы своей помады у него на губах – будто вампир прокусил и размазал кровь.

– Не думаю, что угрожать кому-то на лестнице дома, где живет больше сотни людей, – хорошая идея.

– Я имела глупость влюбиться в тебя, у меня не бывает хороших идей.

После этого они смеются – громко, немного отчаянно. Моргана тянется, чтобы вытереть с губ Сунь Аня свою помаду, но только сильнее ее размазывает.