Книга Хозяйка разрушенной крепости, страница 61 – Любовь Оболенская

Сгущающаяся темнота и далекий волчий вой сейчас были мне на руку: если кто-то из бывших рабов и подумывал уйти, то, скорее всего, сделает это поутру. А сейчас все они, немного придя в себя от шока, занялись заготовкой топлива и розжигом костров. Храбр попытался было слезть с телеги, чтобы принять участие в общем деле, но я решительно его остановила.

– Еще наработаешься, воин, – проговорила я. – Самая лучшая помощь будет от тебя, если ты разрешишь обработать и перевязать твои раны. Никому хорошо не станет в случае твоей преждевременной смерти. А нам в общине пригодился бы такой боец, как ты.

Храбр хмуро посмотрел на меня, после чего нехотя повернулся спиной, над которой уже вились мухи, привлеченные запахом крови.

– Спасибо, – поблагодарила я. После чего обработала раны «вином» – отвратительно воняющим некачественным самогоном – и, разорвав кусок полотна на полосы, как смогла наложила повязки. Причем полотна на перевязочный материал ушло немало, так как торс богатыря был просто необъятным – даже огромный Винс рядом с этим человеком выглядел достаточно скромно.

– А теперь тебе нужно лежать, – проговорила я, закончив перевязку. – И лежать спокойно, а то повязки съедут и вся моя работа пропадет впустую. Сейчас я попрошу, чтоб тебе принесли воды и соленой рыбы.

– Благодарю тебя, хозяйка, – прогудел Храбр. – Так обо мне на родине лишь мать да сестра заботились, вечная им память.

– Они погибли? – вырвалось у меня. И тут же я мысленно отругала себя за несдержанность: у этого воина душевные раны намного страшнее физических, а тут еще я лезу со своими дурацкими вопросами.

Но Храбр ответил:

– Да, их убили, когда ярл Харальд Железнорукий со своими воинами напал на наше поселение. У нас и мужчины, и женщины умеют держать в руках лук или копье. И норды убивали наших женщин наравне с мужчинами. Немного кого они взяли в плен, зато своих мертвецов потом в нашу землю зарыли немало. Я сам слышал, что после того похода ярл Харальд поклялся больше никогда не ходить в Гардарику – слишком уж дорогую цену он заплатил за добычу, которую вывез с нашей земли.

Я шмыгнула носом, смахнув слезу рукавом и ощутив прилив гордости за своих предков, которым во все века их свобода от захватчиков обходилась очень недешево…

Тем временем костры были разложены, после чего Винс с Ланселотом раздали каждому по порции соленой рыбы и печеных корневищ рогоза, которые мы приберегли на обратный путь. Бывшие рабы ели быстро, оглядываясь и явно опасаясь, что у них могут отобрать еду. Жуткая привычка, от которой, надеюсь, в нашей общине они быстро избавятся.

– Мы с Ланселотом подежурим ночью на всякий случай, – проговорил Винс, когда люди, наевшись, начали укладываться спать. – Я отстою первую смену, потом его разбужу.

– Годится, – кивнул самозваный рыцарь, расстилая свой плащ прямо на траве.

– Он же утром от росы промокнет, – заметила я. – Почему ты постоянно спишь на земле, когда есть место в телеге? На сене-то всяко мягче и не так сыро…

– Рыцарю не пристало ни спать, ни ездить в крестьянских телегах, – гордо заявил Ланселот. – Нам для этого подходит лишь кровать, конь и земля.

– Тяжелый случай, – негромко заметил Винс, отчего я незаметно прыснула в рукав, дабы Ланселот случайно не заметил, что я насмехаюсь над его заскоками. Но, с другой стороны, у кого их нет? И если у верного человека обнаруживаются свои индивидуальные тараканы в голове, то лучше с ними как-нибудь ужиться, нежели обидеть ненароком их хозяина.