Книга Хозяйка королевской таверны, страница 60 – Любовь Оболенская

Я высыпала выручку на стол перед Милдрет – и та, увидев столько денег, расплакалась.

– Дай я обниму тебя, сестричка, – всхлипывая, произнесла она. – Теперь я вижу, что нищета навсегда покинула стены этой таверны. Воистину, сами небеса послали мне тебя, это я теперь знаю точно.

Я, растрогавшись, тоже смахнула набежавшую слезу…

Но на долгие обнимашки времени не было. Завтра начинался второй день ярмарки, и за ночь нужно было приготовить просто гору еды. А это значило, что сегодня нам спать точно не придется.

Второй день ярмарки пролетел в суете и на удивление незаметно. Хоть я и поспала за ночь всего-то около часа, работалось бодро: если перед глазами постоянно меняется картинка, мозг не вспоминает об усталости. Вот мимо тебя проходит араб в белых одеждах, брезгливо приподнимая длинный подол, когда приходится перешагивать через лужи. Или китаец в халате с драконами, вышитыми мелким цветным бисером. Или самый настоящий рыцарь в легких доспехах, звякающих на каждом шагу… Интересно же, где еще такое увидишь? Только успевай головой вертеть. Ну и при этом торговать, разумеется, как следует, подстраиваясь под настроение покупателей, и порой лично вынося на подносе особо богатым из них сэндвичи и пироги из-за прилавка, чтобы толстосумам было удобнее и приятнее хомячить нашу продукцию под мою обворожительную улыбку.

Я и не заметила, как наступил вечер. В этот день выручка была уже поменьше, но все равно весьма солидная – два полных кошеля, набитых монетами, и один, наполненный на две трети.

Вопреки моему строгому указанию, Милдрет уже работала на кухне. Не быстро, придерживаясь за бок, но все равно старалась быть полезной.

Хотела я было накричать на нее – но передумала.

Бессмысленно это.

Я сама такая же. Положи меня на койку, я ж не выдержу и при первой возможности приставлю себя к какому-нибудь делу. К тому же рана Милдрет покрылась устойчивой коркой без следов воспаления по краям, исходя из чего можно уже было сделать вывод, что опасность миновала.

– Ты все-таки поосторожнее, – попросила я, делая очередную перевязку. – Главное, чтоб корка не слетела, тогда может начаться нагноение.

– Разберусь, – отмахнулась Милдрет. – С такими деньжищами мы любые мази и притирания достанем. Нам сейчас главное – третий день ярмарки не упустить, постараться, чтоб товару было побольше.

Хотела я сказать, что вряд ли какие-то местные мази спасут, если начнется инфекция, – но, зная характер Милдрет, смысла в этом не было. Хорошо хоть от перевязок не отказывается, признав, что по местным меркам я в вопросах медицины не полная дура. И на том спасибо…

Благодаря помощи Милдрет этой ночью мне удалось поспать подольше – и с рассветом я снова была на ярмарке.

По сравнению со вчерашним днем народу стало еще меньше. Многие купцы уже разъехались, распродав товары, которые привезли с собой, с ними же уехала сопровождавшая их челядь и охрана. Между рядами стало посвободнее. Распуганные множеством человеческих ног крысы вновь повылазили из своих укрытий – как и воробьи с голубями, которых приходилось то и дело гонять, чтобы они не клевали наш товар.

Внезапно поверх поредевшей людской толпы я увидела… голову.

Она плыла над волосами и головными уборами других покупателей, словно воздушный шар над океаном. Сходство с шаром добавляла черная густая шевелюра и пышная борода.