Книга Королевская кровь-13. Часть 2, страница 38 – Ирина Котова

— Я не могу рассказать тебе, что было на инициации, потому что это секреты моей семьи, — сказал Вей Ши глухо. — Лишь скажу, что я не прошел последний круг. Круг смирения. И пусть получил способность оборачиваться, усилил свои ментальные способности, стал четче чувствовать природу и людей, я так и не научился впадать в транс-медитацию, чтобы очищать разум и ставить стену между собой и ментальным шумом других людей. И тогда я впервые спросил себя — а вдруг это из-за того, что я наполовину простолюдин?

— Самый очевидный ответ для раненой гордости, — ответил Четери.

— Да, — коротко проговорил Вей Ши.

И пусть мама обнимала его и говорила, что один раз споткнуться не значит остановиться. И что это не главное в жизни, а главное — чтобы он был счастлив. Впервые он ее не понимал — что значит, не главное? Быть достойным наследником Ши — не главное?

И пусть отец рассказал ему, что тоже прошел не с первого раза и споткнулся раньше, на круге знания.

Пусть дед успокаивал его и говорил, что аура его по-прежнему не уступает ауре его отца в возрасте инициации, а, значит, он полновесный наследник Ши. Просто в его ауре красная составляющая особо сильна, и, видимо, это случилось потому, что он младший.

— Но не печалься этому, — говорил дед, — бывало уже, что будущий император рождался и вторым, и третьим, и в них тоже красного огня было побольше, чем хотелось бы. Ты обязательно пройдешь все испытания, положенные наследнику, ибо и такое у нас бывало ранее — не справлялись твои предки, но проходили, кто через год, кто через два. И через три бывало. И даже с большими коронациями такое случалось. Вспомни Лий Ши, который трижды пытался короноваться, и только на третий раз первопредок решил, что он готов. Такое бывало, когда будущий император недостаточно был силен и смирен для короны, и страна по несколько лет могла жить без императора, пока тот приводил разум к гармонии.

Вэй держался, Вэй продолжал учиться, загоняя себя в еще более жесткие рамки, и дед хмурился, ощущая, что во внешне спокойном внуке тлеет и боль, и гнев, и обида.

Тяжело переживающий свою неудачу, опозоренный, как казалось ему, несмотря на любовь, принятие и поддержку семьи, Вей Ши не смог с достоинством пройти это испытание. В нем выросла и созрела злость, смешанная с обычным подростковым протестом. И пусть он любил мать самой преданной любовью, себя он, как выяснилось, любил больше.

И не утихомиривало его обиду даже то, что при дворе шептались не о простом происхождении матери, а о доле нежеланного огня в крови принца. Да и не могли они шептаться про мать — потому что даже дураку было известно, насколько силен ментально молодой принц, отдающий мысленные приказы так же легко, как его дед и отец. Всем очевидно было, что не ополовинила эта женитьба силу Ши. Но мысль о том, что виновато его происхождение, а, значит, мама, засела и не ушла уже.

— Мне казалось, что я смирился. Я учился и готовился повторить испытание через год. Мне было всего двенадцать, однако я все чаще стал впадать в раздражение, прогонять учителей, гневаться на слуг. Я начал огрызаться на мать, но потом приходил и просил прощения, и она всегда прощала. Со мной работали дворцовые лекари и целители душ, которые твердили деду, что я травмирован произошедшим — и родные как могли поддерживали меня. Однако единственное, что спасало меня — это новообретенная способность обращаться в тигра. Я мог днями гулять по парку или выбираться со свитой в тропические леса юга. Там я впервые под присмотром деда начал охотиться, и это слегка стабилизировало меня.