Книга О Пепле и Стали, страница 87 – Элиза Рейн

Отец встревоженно смотрит на Каина.

— Я не буду обсуждать такие вещи в его присутствии, — шипит он. — Выпусти меня отсюда.

У меня вырывается холодный смешок.

— Он все знает, отец. Он знает о магии памяти.

Его и без того бледное лицо белеет.

— Несчастная идиотка! Все эти годы мы потратили на то, чтобы тебя обучить! Не знаю, зачем мы это делали, если ты просто все испортила, как тупая, импульсивная, инфантильная…

Каин бьет его сквозь решетку. Вскрикнув, отец отшатывается.

— Прояви, блядь, уважение, — рычит Каин.

— Выпустите меня! — орет отец.

Моя голова вот-вот взорвется. Пока он выкрикивает страшные, но пустые угрозы, я пытаюсь думать.

Мой отец лжет. В этом я уверена. Он ни за что не отправился бы сюда ради информации о каком-то мелком аристократе.

Но это все, к чему я могу прийти с помощью логичных умозаключений. Эмоции берут верх.

Обида, зависть, разочарование. Все это я привыкла чувствовать рядом с семьей.

Но сейчас мое чувство не похоже ни на что. Все гораздо хуже.

Пламя в глубине живота разгорается, посылая горячие импульсы гнева по всему моему телу.

— Ты знал?

Он перестает орать и смотрит на меня. Каин по-прежнему сосредоточен на нем, его плечи напряжены, пальцы сжать в кулаки.

— Знал что?

— Что обмороки меня не убьют.

— Конечно нет, — бросает он.

Что-то в животе обрывается и бесконечно падает.

Ответ выдал его с потрохами. Если бы он не знал, его ответ был бы каким-то вроде В каком смысле обмороки тебя не убьют или Ты уверена? или даже Как ты узнала?

Любой признак удивления заставил бы его ответ звучать правдивее.

Но в нем нет и капли изумления, не говоря уже об облегчении или счастье от того, что его дочь не при смерти.

Пламя во мне ревет, посылая искры ненависти в каждую клеточку моего тела.

— Скажи мне правду.

— Глупая девчонка, выпусти меня отсюда!

Из моих ладоней вырывается лед, и дверь камеры разлетается на куски. Каин отходит назад быстрее, чем могу разглядеть, а отец смотрит с парализующим ужасом на лианы и осколки льда вокруг себя.

— Скажи мне правду, — повторяю я, подходя к нему.

Лед снова появляется в моих руках, острые пики твердеют и извиваются, ожидая своего часа.

Он смотрит на меня со смесью страха и потрясения.

— Это… твоя мать…

— Ты знал? Да или нет.

Он отводит взгляд от моего, и мы оба знаем, что это подтверждение.

Кровь ревет у меня в ушах.

— Зачем ты здесь?

— Из-за информации, — он снова смотрит на меня. — Ты — часть королевской семьи Двора Льда, и твоя обязанность…

Лед вырывается из моих ладоней. Сотни крохотных пик налетают с достаточной силой, чтобы отбросить его назад, пробить одежду и пригвоздить его к стене.

— Не смей говорить со мной об обязанностях. Вы десятилетиями внушали мне, что я могу умереть в любой момент, — я едва узнаю собственный голос.

Ярость становится сильнее, голова кружится и мне слишком жарко.

Очень яркое чувство того, что я нахожусь на грани чего-то, того, где я еще не была и откуда нет возврата, проникает сквозь ненависть.

Королевские семьи фейри становятся такими из-за власти. Мой отец хорошо владеет магией, но думаю, его жезл сейчас у Каина. Но мне не нужно оставлять отца без магии или запирать в камере, чтобы он меня боялся.

Делаю шаг назад и опускаю руки. Маленькие ледяные дротики моментально оттаивают.

Запинаясь, он выходит из двери тюрьмы.