Книга Обещание Перидота, страница 4 – Кейт Голден

Она бежала с той же неукротимой энергией, что и всегда — под дождем или под солнцем. Казалось, ничто не могло сломить ее: ни недавняя битва, ни шторм, ни качающаяся палуба.

Тяжелые шаги заставили меня обернуться. Группа людей пересекала изборожденную шрамами палубу.

Я узнала эти сапоги. Эту походку.

Кейн шел к камбузу в сопровождении Гриффина, а за ними — Ли.

При виде его в груди вспыхнуло слабое, едва тлеющее пламя ярости.

Его соболиные волосы, мокрые от дождя, прилипли ко лбу и шее. Глаза были серыми от недосыпа, челюсть покрывала неопрятная щетина, а лицо отекло после дней беспробудного пьянства.

Он выглядел опустившимся.

Нередко я слышала, как они, Гриффин и Амелия, засиживались допоздна, распивая алкоголь через тонкие стены моей каюты. Они смеялись, играли в карты и нестройно пели. Вспышки неясной ревности, которые возникали у меня при виде пьяного веселья Кейна и Амелии, я старалась убедить себя, что это лишь отголоски былой жизни, которые до сих пор живы во мне. Иногда к ним присоединялись Мари и Райдер — просто от скуки. От этого становилось еще больнее.

Я убеждала себя, что хоть какая-то эмоция — уже благо.

Но Ли… Ее внезапная привязанность к Кейну раздражала больше всего. Я ловила их, когда они пробирались в закрытые отсеки, возвращаясь с украденными сладостями и ржавыми безделушками. Слышала, как он рассказывал ей о чудовищах из далеких земель — рычащих, извращенных существах, которых она даже представить не могла. И она слушала, зачарованная.

Я понимала это чувство.

Когда-то и я была такой же наивной.

Я помахала ей. Локоны Ли раскачивались под капюшоном слишком большого серого плаща, пока она что-то оживленно рассказывала двум громадным мужчинам, шагавшим рядом. Они выглядели как ее тени — высокие, мокрые и угрюмые. Когда она подошла, а они спустились в камбуз, я выдохнула:

— Что ты делаешь с ними? Это опасные Фейри, Ли. Не приятели для игр.

Она закатила глаза.

У меня зачесалась кожа.

— Что?

— Ты так жестока к нему.

В последние дни она стала холоднее, резче. Я понимала ее боль и старалась быть терпеливой, но вся ее злость словно была только для меня.

Я присела, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Я знаю, тебе тяжело. Я тоже скучаю по ней.

— Дело не в маме.

— Но твой гнев… — Я потянулась, схватив ее за руку. — Думаю, он может быть из-за…

Она дернулась, вырываясь.

— Просто перестань. Ты злишься, что не спасла ее. Злишься на себя. И вымещаешь это на нем.

Я стиснула зубы, не желая это слышать.

— Я знаю, он тебе нравится, Ли. Ваша дружба странная, но он лгал мне. Он разрушил мою жизнь. — Даже произнося это, я чувствовала пустоту. Лишенный эмоций. Как будто я говорю, Он потерял мой зонтик. Черная бездна внутри была настолько чужой, что я едва узнавала себя. — Ты слишком мала, чтобы понять.

Ее взгляд мог бы заморозить солнце.

— Он едва держится.

— Мы каждую ночь слушаем, как он орет пьяные песни в капитанской каюте. Разве это не очевидно?

— Он просто пытается выжить. Как все мы.

Словно подслушав, Кейн снова вышел на палубу — один, с бутылкой виски в руке. Наши взгляды встретились, и он сразу понял, о ком мы говорили. Я скрестила руки, позволив льду в жилах отразиться на лице. Его брови дрогнули, прежде чем он отвел глаза.

Я отвернулась — от него, от Ли — уставившись в бездонную чернь волн. На корабле не хватало места, чтобы отдалиться от Кейна хотя бы на милю. Ли была права: я была жестока.