Книга Сошествие в Аид, страница 184 – Хейзел Райли

— Мне очень не понравилось, что Хайдес забрал мои записки. Они были адресованы тебе. Ты ведь знаешь об этом? Он хотел тебя защитить. Полагаю.

Каждый мускул во мне замирает. Сердце стучит так сильно, что мне кажется: вот-вот случится инфаркт. Если в планетарии я испытывала страх, то сейчас это настоящий ужас — самый чистый и первичный, который мне когда-либо доводилось испытывать.

— Снова ты, — шепчу. Стараюсь звучать жёстко, но голос предательски дрожит.

Я думала, что это кто-то из студентов Йеля. Но тогда что он делает здесь, в Греции, в усадьбе Лайвли, на их Зимнем Балу? Студент, с которым я пересекалась разок-другой? Или он как-то пробрался на кампус?

Незнакомец хихикает. Он берёт прядь моих волос и крутит её, позволяя ей упасть мне на грудь.

— Наше первое знакомство было ужасным, Хейвен.

— По-моему, — рычу я, — ты почти меня задушил. Заставил меня застрять в планетарии. Дай одну причину, почему мне не закричать и не повалить тебя здесь же.

Он ходит кругами вокруг меня, так близко, что ткани наших нарядов шуршат. Кто-то рядом нарушает правила и шёпчет.

— Я дам тебе причину. Очень вескую, Хейвен. Такая, что ты начнёшь смотреть на всё иначе. — Он делает паузу, изводящую до предела. — Я не запер тебя в планетарии. Ты сама так думала. Дверь была открыта. Я тебя не душил. Я схватил первую попавшуюся вещь, чтобы тебя удержать, и это оказался капюшон. Я просил тебя подождать, не уходить. Не хотел причинять вред. Это был несчастный случай. Набор недоразумений.

Я не знаю, что сказать. Да, это звучит правдоподобно, но мне этого мало.

— А откуда мне было это понять? По записке с милой поддерживающей фразой, которую ты подложил под дверь? Или по другим запискам, всё менее загадочным и всё более «любезным»?

Он фыркает и встаёт передо мной. Снова трогает мои волосы — я отталкиваю руку и шлёпаю его по руке.

— Записки — предупреждения, и ещё эта игра для моего развлечения. Но прежде всего — предупреждения. Я не злодей, хоть и выгляжу так. И сами бумажки не те, чем кажутся.

Что это, чёрт побери, значит? Разве трудно говорить ясно?

— Слушай, — рву я, — либо говоришь прямо, либо я никогда не пойму, чего ты от меня хочешь.

— Пожалуйста, Хейвен, — хихикает он. — Ты очень умна. Ты поймёшь. Ты никогда не любила короткие пути. И я уверен, что скоро дойдёшь до того, о чём я пытаюсь сказать.

— Кто ты? — теперь я уже просто любопытна.

— Скоро узнаешь, не за горами. Я ближе, чем тебе кажется. — Он снова касается моего предплечья и скользит прочь. — Следи за позицией пешек.

Он ушёл. Я понимаю, что, если сейчас заговорю, мне никто не ответит — так и происходит: тишина.

Я остаюсь одна буквально мгновение, и тут чья-то рука сжимает мою талию и тянет к себе. В ту же секунду вспыхивают огни, и Хайдес оказывается рядом. Узнать меня ему хватило почти прикосновения — и это отвлекает меня от недавнего разговора с незнакомцем.

Кронос и Рея возобновляют речь. Гости аплодируют. Кто-то ликует, вероятно, потому что выиграл. Мне всё равно. Я всё ещё на грани сердечного приступа: ладони мокрые, внутри пустота. Даже присутствие Хайдеса не залечивает ран.

Я отрываюсь от его рук и направляюсь к дверям зала. Пусть Кронос видит — он не запретит мне уйти. Я хочу закрыться в своей комнате под ключ и ждать утра. Ньют был прав: мне вообще не следовало сюда ехать.