Книга Сошествие в Аид, страница 220 – Хейзел Райли

— С какой стати там должны быть упомянуты сиськи и поцелуи, Лиам?

— Афродита — богиня любви. Страсти. Красоты. Запретного. Плоти и сексуального влечения.

Мы замолкаем. Даже Ньют перестаёт ходить туда-сюда.

— Лиам, — вздыхает Перси, единственный, кому это не кажется в тягость, — давно у тебя не было близости с девушкой?

— Давненько.

— Тебе бы зарегистрироваться в каком-нибудь приложении знакомств, — советует Перси легко, как ни в чём не бывало. Джек с Ньютом смотрят всё более ошарашенно.

Лиам кривится и устраивается поудобнее:

— Вообще-то я уже пробовал. Но ошибся и зарегистрировался на гей-сайте. Было странно. Меня там осыпали комплиментами, но я же гетеро. Впервые в жизни пришлось самому кого-то отшить.

Перси уже держит телефон, разблокированный, протягивает его Лиаму — и тут дверь передо мной распахивается.

Афина обводит нас взглядом одного за другим. Её глаза чуть прищуриваются, когда они падают на Лиама.

— Вы издеваетесь? Мы уже несколько минут слушаем ваши тупые разговоры.

Лиам тут же начинает потеть. Переминается с ноги на ногу, вытирает ладони о брюки.

— Привет, Афина. Ты потрясающая. Как ты?

И он прав. Если на играх Хайдеса она была бойцом в простой спортивной форме, то сейчас — самое близкое воплощение божества. Каштановые волосы мягкими волнами спадают на обнажённую грудь, открывая ложбинку между грудями. На ней — тёмно-зелёное платье без бретелек, которое ниже талии становится полупрозрачным. Наверняка под ним бежевое бельё, потому что сложно поверить, что его там нет вовсе.

— Будете играть или нет? — шепчет она.

— Я решил: участвую, — выпаливает Лиам и врывается в комнату, даже не дождавшись нас.

Мы идём следом нехотя. Джек и Ньют ещё более замедленно, чем я и Перси. Последний подмигивает мне, легко толкнув локтем.

И когда мы переступаем порог, я понимаю — это уже не та комната, в которой я бывала. Диваны и кресла отодвинуты к стенам, освобождая широкий центр. По полу разбросаны огромные мягкие подушки, на которых при желании можно устроиться. По периметру комнаты горят свечи в красных и розовых тонах. На полу — лепестки цветов, и иногда какие-то из них парят в воздухе.

Воздух здесь тяжёлый. Несмотря на аромат свечей и цветов, в нём ясно чувствуется запах травки и никотина.

И потом я вижу их.

Первым взгляд притягивает Гермес. Он растянулся прямо на полу, закинув ногу на ногу и подложив руку под голову. Голый по пояс, весь осыпанный блёстками. На нём чёрные расклёшенные брюки — самый «скромный» цвет, что я видела на нём. Волосы не привычно взъерошены, а гладко зачёсаны. В руке бокал, и он выглядит так, будто пребывает в полном дзене. Как только наши взгляды встречаются, уголки его губ изгибаются, а глаза вспыхивают озорством. И желанием. Он нагло осматривает меня сверху донизу, и я вынуждена отвести взгляд.

Афина садится рядом с Аполлоном. Тихим и сдержанным Аполлоном — только вот на нём рубашка полностью расстёгнута, и татуировки выставлены напоказ. Его грудь блестит, словно натёрта маслом, мышцы отчётливо выделяются.

И всё же красота Аполлона не может отвлечь меня от того, кто сидит чуть дальше. Того, кто одним присутствием стирает всё вокруг.

Рядом с Хайдесом устроилась девушка, которую я не знаю. Её ноги лежат у него на коленях. Его руки — с ногтями, выкрашенными в белое, — скользят по её икрам, сжимаются на бёдрах и исчезают под чёрной обтягивающей юбкой.