Книга Сошествие в Аид, страница 222 – Хейзел Райли

Не рассчитываю на удачу, но Перси оказывается верным другом и садится ближе. Я беззвучно шепчу «спасибо», он подмигивает. Хайдесу, судя по его взгляду, такая «галантность» Перси совсем не нравится.

— Уже нашла, с кем переспать, Хейвен? — спрашивает он, большим пальцем чертя круги на бедре Лиззи.

Я сжимаю челюсти, чтобы не вывалить на него все оскорбления, что знаю. Перси берёт мою ладонь, крепко сжимает — тихая поддержка, призыв держаться.

Хайдес смеётся, запрокинув голову:

— А, точно. Достаточно глянуть ему в лицо, чтобы понять: вагину он видел только в день, когда родился. Должно быть весело держаться за ручки.

— Ты вообще способен молчать дольше минуты или у тебя хроническая потребность трепаться? — рычит знакомый голос у меня за спиной. Ньют наклонился вперёд, пылающий от злости. Слова он адресует Хайдесу, но глаза его прикованы к Лиззи.

Я не знаю, что было между ними. Но факт: они стали общаться куда чаще, чем мы думали. И есть ещё Джек. Я никогда не понимала, чего на самом деле хочет Ньют. Одно ясно — к Лиззи он точно не равнодушен.

Хайдес наклоняется вперёд, глаза вспыхивают азартом. Он только и ждал, что кто-то клюнет.

— У тебя проблемы со мной, Ньютон? Так скажи прямо. Может, я их решу.

— У меня проблемы с тем, как ты обращаешься с моей сестрой, — отвечает он твёрдо. Все уставились на него. — С тем, как ты её вчера оскорблял в кафе. И, если уж говоришь, постарайся хотя бы мимику подогнать под слова. Потому что смотришь ты на неё, как похотливый придурок.

Хайдес шумно выдыхает и делает движение, будто хочет подняться, но Афродита останавливает его тоном строгой матери, отчитывающей ребёнка. Когда все взгляды устремляются на неё, она опускается на колени в центре комнаты. В руках у неё резная деревянная шкатулка тёмного цвета, украшенная золотыми вставками.

— Это игра Тринадцати Предметов. Что-то вроде «Правды или Действия». Мы все её знаем, но эта версия… куда интереснее, — говорит Афродита. Она приоткрывает крышку, но я не вижу содержимого. — Внутри тринадцать предметов. Некоторые означают «отвечай на вопрос». Другие — «сделай что-то». Мы с братьями знаем, какие из них какие, а вы нет. Всё решает случай. Обычно играют тринадцать человек, как тринадцать богов Олимпа, но сегодня вас шестеро. Значит, будет только веселее.

— Мне это не нравится, — бормочет Ньют. — Обычно в «Правде или Действии» выбираешь сам. Почему здесь — случайно?

Афродита вздыхает. Локон падает ей на лицо.

— Потому что выбор делает судьба. Она знает, кого заставить говорить правду, а кого — рискнуть. — Она поднимает голову и улыбается. — А ещё, потому что это моя игра и правила устанавливаю я.

Гермес садится, осушая бокал до дна.

— Ну давайте начнём. Я надеюсь, мне выпадет Хейвен.

Афродита всё ещё смотрит на Ньюта. Протягивает ему шкатулку, чтобы он заглянул внутрь.

— Делай выбор.

Внутри — тринадцать стеклянных флакончиков, закупоренных пробками. Каждый наполнен до краёв жидкостью разного цвета: прозрачной, жёлтой, зелёной, красной, фиолетовой, розовой… Совсем не то, что я ожидала. Услышав про «предметы», я думала, что каждый будет сам по себе намекать на «правду» или «действие». А это настоящий прыжок в неизвестность.

Рука Ньюта зависает над рядами флаконов, затем он вытаскивает один с красной жидкостью. На горлышке прикреплён сложенный листочек. Афродита снимает его, разворачивает и читает: