Книга Сошествие в Аид, страница 247 – Хейзел Райли

Мы смотрим друг другу в глаза. И хотя часть меня ему ни капли не верит, другая часть начинает думать, что в его словах что-то есть. Перси тянется за ещё одной ягодой, не отодвигаясь от меня ни на сантиметр, и подносит её к моим губам, собираясь накормить.

— Хочешь?

В ответ я шлёпаю его по руке. Ягода катится по столешнице. Я подскакиваю и встаю, вырываясь из близости Перси. Его это не заботит. Наоборот — откидывается на спинку стула и обводит меня взглядом с хищной ухмылкой.

— Достаточно было простого «нет», — подтрунивает он.

Хватаю рюкзак, игнорируя голос брата — куда это я и разговор ещё не окончен. Для меня как раз окончен. Я поеду в Грецию, выиграю и привезу домой тринадцать миллионов долларов. Папа закроет мамины долги, и нам станет легче. Да, что-то я потеряю, но это жертва, на которую я готова.

Ноги сами несут меня из кафетерия — и вместо того, чтобы повернуть к общежитиям и пойти в комнату, где Джек с утра закопалась под одеялом, я ухожу к аудиториям внеклассных клубов. Прохожу мимо кухни, где Аполлон творит магию, и комнаты книжного клуба.

Дверь театра приоткрыта. Хватает взгляда в щёлку, чтобы подтвердить догадку: горит одинокий софит, освещая крошечный кусок сцены. Я осторожно толкаю дверь ладонью и проскальзываю внутрь, возвращая её в прежнее положение.

Иду в темноте по проходу между рядами кресел. Чем ближе, тем лучше глаза привыкают, проступают детали. Хайдес лежит на сцене, подложив под голову руку, и читает. Что бы он ни открыл — книга ему явно нравится: он не отрывается от страниц даже тогда, когда я случайно задеваю бедром стоящий сбоку столик.

Он знает, что я здесь, и выбирает игнор. Не на того нарвался: я — та самая, кто навязывает своё присутствие до навязчивости. Не скажу, чтобы его это когда-то сильно расстраивало.

Я падаю рядом с ним, на живот, закидываю ноги крест-накрест на коленях, болтаю стопами в воздухе и упрямо на него пялюсь.

Он, косясь бросает взгляд — и тут же возвращается к книге.

— Чего тебе?

— Ничего. Театр — общее пространство, нет? Значит, и для меня тоже.

— К несчастью.

— Что читаешь?

— Книгу.

— Книгу?…

— Надеюсь, хорошую.

— И о чём она?

— Если бы ты помолчала и дала мне дочитать, возможно, я бы узнал.

Я фыркаю, тайком радуясь, что он хотя бы разговаривает, и мы снова в режиме прежних пикировок. Но молчание выдерживаю недолго и снова лезу с разговорами:

— Похоже, это наш последний шанс побыть вместе, прежде чем мы окажемся на ринге и начнём лупить друг друга, — бурчу. Замечаю, как он напрягается. — Вы вылетаете в Афины уже завтра, да?

Он кивает. Старается продолжать чтение, но каждое движение его тела говорит, как остро он меня ощущает рядом — и как ему не хочется притворяться, будто меня тут нет.

— Все, кроме Аполлона, — уточняет он после секунды колебаний. Имя брата срывается с его губ, как яд. — Он должен продолжать тренировать тебя, наш рыцарь. Ну и как у вас дела? Ваши обнимашки помогают выработать хорошую технику боя?

Если бы не он сам решил оттолкнуть меня, я бы, наверное, рассмеялась.

— Это ты выбрал прекратить мои тренировки и оставить меня Аполлону, так что не смей ревнов…

В Хайдесе что-то срывается. Он швыряет книгу на пол и резко поворачивается ко мне; его ладонь сжимает мой подбородок и тянет ближе. В глазах — пламя злости, дыхание рваное.