Книга Похищение Цирцеи, страница 79 – Лив Стоун

Ахлис кладет ладонь мне на руку.

– Гермес очень привлекателен, но он не способен полюбить или привязаться к кому-либо настолько, чтобы вернуться сюда.

Она словно ударила меня прямо в живот. Меня начинает тошнить.

Неужели он действительно бросил меня? Он нашел себе другое занятие? Зевс дал ему новое задание?

Хватаю стакан. С таким же успехом могу выпить его содержимое. Что это изменит? Если Гермес не вернется, я обречена остаться здесь. Подношу его к губам, но в последний момент он ускользает от меня. Немезис проглатывает мой напиток.

– Ты надеваешь мое платье, я пью твой напиток, – говорит она, поставив стакан на стойку, и уходит.

Клянусь Гекатой, я испытываю к ней отвращение. Ахлис уже занимается другими клиентами, а Эвриала уперлась лбом в камень.

– Здесь все ненастоящее, – бормочет она.

Мне нужно подышать свежим воздухом. Пробираюсь сквозь толпу и добираюсь до выхода. Как только выхожу на улицу, меня охватывают холод и темнота. Наступила ночь. Правда здесь нет луны. Лишь несколько факелов освещают улицы. Присаживаюсь на корточки у стены, сбитая с толку. Я хотела отвлечься, подумать о чем-то другом, но вот я здесь, тону в сомнениях. Я никогда не была терпеливой, а Гермес мучает меня ожиданием.

– Держи, похоже, тебе это не помешает, – говорит пара, подошедшая к «Логову Ахлис».

Передо мной, на мощеную землю, падает обол.

– Я не прошу милостыню, – запоздало говорю я.

Пара уже пропала в клубе.

Тем не менее, теперь у меня есть обол. Беру его и встаю на ноги. Разве это не повод отправить новое послание? Почта может быть закрыта, но я могу попытать удачу. Похоже, у Диспут не очень регулярный режим.

Отправляюсь дальше по улице и возвращаюсь на музейную площадь. Герас закрывает пекарню, напевая. Стараюсь вести себя тихо, чтобы не привлекать внимания. Спускаюсь по узкой улочке к небольшой треугольной площади. В здании все еще горит свет! Заглядываю внутрь. Диспуты делают то, что умеют лучше всего: по очереди обвиняют друг друга. Мне даже интересно, знают ли они, что наступила ночь. Пока они не заметили мое присутствие, подхожу к стеллажу с открытками, выбираю одну с видом на дворец, беру перо и чернила, чтобы написать записку. Опираюсь на прилавок, подальше от окошка Диспут, и осознаю, что у меня есть что сказать богу-посланнику.

Когда предстаю перед работницами, открытка уже свернута, а я готова достать обол.

– Хочу отправить капсулу.

Диспуты мгновенно перестают спорить. Они приближаются, удивленные.

– Опять ты?

Протягиваю монету.

– Послание состоит из сорока слов. Для Гермеса, в штаб-квартиру.

Они советуются взглядами и медленными, угрюмыми жестами указывают в графе адресата Гермеса, готовя капсулу. Затем одна из них протягивает руку. Вручаю ему открытку с предупреждением.

– Это личное.

– Конечно. Как говорит наш босс?

– «Клиент – король, клиентка – королева», – ворчат двое других, скрестив руки.

Они берут сообщение, отходят, поворачиваются ко мне спиной и разворачивают его, чтобы прочитать вслух. О, Аид, когда-нибудь они меня доведут!

– «Я упряма, и, по твоему мнению, это хорошее качество. Итак, когда ты вернешься? У меня осталось всего шесть ночей. Мы с Танатосом недалеки от игры в карты, если ты понимаешь, о чем я. Ответь мне. Цирцея».

– Она действительно влюблена в босса?