Книга Похоронные дела Харта и Мёрси, страница 93 – Меган Баннен

Харт непонимающе сощурился:

– А как же «Бердсолл и сын»?

– Кертис Каннингем предложил купить бизнес. Думаю, папа согласится.

– Но как же ты?

Его беспокойство прошило ее электрическим разрядом признательности, который запрыгал внутри мячиком для пинбола.

– Да. Именно. Спасибо, что спросил. Знаешь, ты единственный, кто задал этот вопрос: «А как же ты, Мёрси?» – Она покачала головой и соскребла вилкой кусочек глазури с тарелки. – Папа, Зедди и Лил талдычат, что так для меня лучше и что пора двигаться дальше. Но я не хочу. Да, я согласна, что заниматься бумажками – не лучшая карьера, но мне правда нравится делать лодки. Мне нравятся погребальные ритуалы. Мне нравится нести скорбящим семьям чувство утешения и сопричастности. Мне нравится заниматься похоронным делом.

– Так что тебе мешает?

– Похоронное дело всегда передавалось от отца к сыну, а не от отца к дочери. К тому же больше некому заниматься организационными делами. Так что если Зедди не интересно похоронное дело, а моя сестра с мужем больше не собираются заниматься развозом, то все. Конец. А в округе не найдешь другое похоронное бюро, которое согласилось бы нанять женщину, особенно без образования в торговле.

Мёрси опустила вилку на тарелку – сдалась. Впервые она смогла вслух произнести, что именно беспокоило ее в продаже дела, и осталась с печалью, поселившейся в самых костях. Она была признательна, что Харт не стал утешать ее и успокаивать. Он смотрел на нее и ждал продолжения.

– Папа заслужил выйти на пенсию, а Зедди не стоит бросать мечту ради работы, которая ему не нужна. У Лилиан и Дэнни собственная жизнь. Ни за что на свете не стану ждать, что они ради меня откажутся от собственных устремлений и целей. Но я всю жизнь занималась тем, что лучше для всех остальных, и никогда не возражала, никому не завидовала. А теперь один-единственный раз кое-что нужно мне, и, кажется, на моей стороне никого нет.

Харт задумчиво жевал кокосовый торт.

– Сочувствую. Ситуация говно.

– Да. Спасибо.

– Я славлюсь красноречием.

Мёрси рассмеялась, и в ответ на лице Харта расцвела искренняя улыбка, а бледные глаза загорелись. Эти глаза всегда казались ей холодными, как у рептилий, но здесь, в свете газового освещения конторы, все в нем смягчилось и потеплело. Она разглядывала его необычные глаза, и ее подмывало задать вопрос, на который она не имела никакого права.

Он отпилил вилкой еще кусочек исчезающего десерта.

– Тебе сил нет как хочется спросить, кто из богов мой отец, но не можешь придумать, как сформулировать повежливее?

Мёрси обрадовалась, что благодаря цвету кожи было не особо видно, как она краснеет.

– Как ты догадался?

– У тебя на лице написано: «Что ж за бог?» Тысячу раз видел.

– Извини.

Харт пожал плечами, не обращая внимания на ее смущение.

– Да ничего. Ответ такой: понятия не имею. Маме он назвался «Джефф».

– Джефф?

– Джефф. – Уголок рта Харта иронически приподнялся.

– Звучит как-то… не по-божески.

– Он бросил мою маму на произвол судьбы. Тоже не очень-то по-божески.

Говорил он спокойно, но Мёрси показалось, что быть полубогом, когда люди глазеют на тебя и спрашивают, есть ли у тебя суперсила, не слишком приятно.

– Я ничего не спросила вслух, а все равно теперь как-то неловко, – сказала она.

– Да уж.

От этой кривой улыбочки у нее голова шла кругом.