Книга Потерянная душа, страница 42 – Марина Ефиминюк

— Зайди, — приказал дед и скрылся в кабинете. Девушка отчаянно не желала выяснять отношения со старым гордецом посреди ночи, но и игнорировать его тоже не имела права. Безнадежно вздохнув, она вошла в обитель главы семьи.

Показалось, что Настасья попала в совершенно иное время. Обстановка в кабинете дышала историей и прошлым: большой стол с зеленым сукном, старая настольная лампа, какие рисуют в книгах о революционных временах, темный шкаф, полный книг, черно-белые фотографии давно ушедших из жизни людей. Девушка остановилась на пороге, не смея пройти дальше.

Дед сел в вытертое английское кресло, рядом с которым стоял торшер и столик со стопками книг. Одна была раскрыта, и на пожелтевшем развороте лежали очки. Некоторое время гордец молчал, изучая темноту за окном.

— Я вот что хотел сказать, Настасья, — наконец, начал дед. — Я тебя не учил пасовать при первых трудностях. Когда ты уже очнешься от своей комы по-настоящему.

— Что? — опешила девушка, прекрасно понимая, о чем говорил дед. Вероятно, он считал, что певица не жила сейчас, а существовала, все еще погруженная в сон.

— Если уйдешь со сцены — лишу наследства.

— Я думала, что ты вычеркнул меня из завещания, когда я сбежала в столицу, — ошарашенная наставлениями старика, иронично вымолвила Настасья.

— Ты не сбежала, — дед нацепил на нос очки и взял раскрытую книгу, — а уехала без спроса из родного дома — это разные вещи. Иди теперь.

Девушка закрыла дверь, оказавшись в непролазной темноте, особенно ослепительной после озаренного лампой кабинета. Кажется, только что глава семьи объявил о перемирии.

По квартире разносился переливчатый сигнал дверного замка. Ярослав зарылся головой в подушку, отказываясь выныривать из сладкого сна. Звонок не утихал — видимо, ранний гость решительно настроился разбудить хозяина. Алина недовольно пошевелилась и, поворачиваясь на другой бок, сонно проворчала:

— Павлов, открой уже эту чертову дверь!

С закрытыми глазами Ярослав сел на кровати. Натянуть спортивные штаны получилось не сразу. Каким-то волшебным образом обе ноги просовывались в одну штанину. Наконец, когда перипетии одевания остались позади, Ярослав пошаркал к входной двери. По дороге он ударился мизинцем о дверной косяк, зло выругался и мысленно пообещал четвертовать наглого визитера, посмевшего долбиться в его квартиру в воскресенье, аж, страшно сказать, в десять часов утра!

Подойдя к коммуникатору, мужчина включил экран. По ту сторону входной двери стояла Анастасия Соловей. Глядя прямо в камеру, девушка продемонстрировала держатель с большими стаканами из соседней кофейни и бумажный пакет с масляными пятнами, в какие складывали продавшиеся на углу вкуснейшие пончики, обсыпанные сахарной пудрой. Мысленно Ярослав решил сначала завладеть трофейным завтраком, а потом уже четвертовать соседку.

Он загромыхал замком.

— Привет, сосед-репортер. — Гостья выглядела юной, свежей, нетронутой, и пахла чем-то одурительно вкусным. Ярослав моментально проснулся. Пришлось напомнить самому себе, что девочка с голубыми глазами была младше его на пятнадцать лет.

Он скрестил руки на груди и изогнул брови, предлагая объяснить причину появления. Кажется, Настя без слов поняла суть соседской претензии и, пропустив оправдания, сразу заявила: