Книга Кошмар на Полынной улице, страница 58 – Дарья Буданцева, Мария Тович, Риган Хэйс, и др.

«Ладно, будет вам дежурство», – злорадно соображала я, думая на самом деле о том, как бы его избежать.

Домой я возвращалась в расстроенных чувствах, все еще ощущая подлость происходящего. Выходит, на собрание мне велели явиться лишь для того, чтобы свалить бренность ответственности. Но почему именно я?..

Одинокий подъезд тяжело хлопнул дверью за моей спиной.

Возле лестницы обнаружилась обтрепанная коробка с надписью черным маркером: «Гадальные услуги и проектирование телепортации. Прием и запись на прием. Для писем. Обращаться по адресу: дом номер… Спросить у проходящих мимо».

Подписи не оказалось. Хотя и так было понятно, кому предназначались эти послания.

Уже приблизившись к своему этажу, я почувствовала нечто непривычное и неладное… Едва двери распахнулись, я поняла, в чем было дело.

Мимо меня, расстилаясь на пространство всего этажа и длинным ответвлением уходя за поворот коридора, тянулась толкущаяся, плотная очередь.

Понятно. Та самая запись на прием к старухе-гадалке по различным из различнейших вопросам.

– Вы по-о записи? – кто-то весьма галантно одернул меня, пробирающуюся сквозь очередь, за рукав, заставив остановиться всего в нескольких шагах от своей двери. Я повернула голову.

Позади стояла полупрозрачная в свете подъездных ламп высокая фигура мужчины в длиннополом камзоле и кожаных сапогах.

На высокомерном породистом лице застыло ясное выражение благородной сдержанности и терпения, в то время как холодный взгляд почти нахально окинул меня с ног до головы. Словно его обладатель был здесь живее всех живых.

– А-а вы по-о за-аписи? – повторив вопрос, чопорно произнесло привидение, свойственным всякому иностранцу манером растянув гласные, и высокомерно задрало напудренный белый подбородок с темной мушкой.

– Нет!

Спиной я почувствовала, как в очереди возникло нехорошее оживление. Поднялись разноголосый гомон и шум, шебуршание, суета, шелест многослойных платьев, стук подкованных сапог и взволнованное свистящее перешептывание. Призракам невдомек было, что я не хочу влезать перед ними на прием – он мне вообще никогда не был и не будет нужен.

Воспользовавшись передышкой, я проскользнула по стене мимо монохромных прозрачных фигур и обернулась. Мое перемещение осталось незамеченным. Зато гвалт стоял, как после большого происшествия.

«Ну и пусть себе развлекаются», – подумала я и, по привычке закрыв глаза, шагнула сквозь порог…

По коридору плыл синеватый туман. Кинув на вешалку звякнувшую об стену сумку, я остановилась напротив коридорного зеркала.

Лосячья морда слабо дремала, осунув губы и замшевый мягкий нос, и в тишине отчетливо слышалось ее негромкое сопение. Чтобы не будить ее, я прошла мимо и на цыпочках приблизилась ко входу в ванную. В просвете между дверью и стеной, оставляя косой росчерк на обоях, горел неизменно теплый, прозрачно-янтарный свет.

Из крана гулкими каплями стекала вода. Стаканы стояли по бортику как ни в чем не бывало, только почему-то в обратной последовательности. На полосатом ворсистом половике еще виднелись взрыхленными бороздками мои мокрые следы, и даже вода казалась не до конца остывшей.

Мне вдруг страшно захотелось залезть обратно и не выбираться из ванной как минимум до полуночи, но тут из вентиляционной решетки под потолком внезапно раздалось приглушенное хоровое пение и заикающееся повествование чьего-то голоса, рассказывающего не то анекдот, не то тост, не то какую-то давнюю историю.