Книга Кошмар на Полынной улице, страница 87 – Дарья Буданцева, Мария Тович, Риган Хэйс, и др.

Холодильник был пуст, так что пришлось с горем пополам собираться и идти на улицу, в продуктовый ларек за углом.

Воздух перед подъездом был пропитан солнцем и весенней пылью. Среди кружащих букетом ароматов иногда отчетливо пробивался солоноватый запах хвои, теплой земли и еще чего-то влажного, древесного. Вокруг разлилась какая-то особенная свежесть, затерявшаяся в каждом клочке пространства. Мимо станции, дребезжа и издавая пронзительные гудки, промчался длинный серый состав.

В этом и прелесть жизни рядом с железной дорогой: в любое время суток все расписание отправления пригородных поездов твое. И это же – самый большой минус.

Когда Алексей вернулся, в квартире, на первый взгляд, все было по-прежнему. Проходя мимо двери в спальню, он заметил в свете солнечных лучей какое-то пятно на ковре и подошел.

Дверца шкафа оказалась открыта, бежевое пальто, убранное вчера, вместе с вешалкой аккуратно лежало на полу. К смятой ткани прилепился слегка подсушенный, но все еще влажный местами кленовый листок на гнутой ножке.

Снова что-то беспокойное шевельнулось в груди, всколыхнулось, волной разбиваясь и опадая в колодце памяти, и на какое-то короткое мгновение даже показалось, будто удалось схватить за хвост ускользающее воспоминание, но мысль снова исчезла.

Канула, как в омут.

Алексей повертел в руках листок, разглядывая его на просвет. И тут в коридоре пронзительно зачирикал дверной звонок…

На пороге стояла девушка, одетая явно не по погоде: в черные джинсы, высокие кожаные сапоги и кожаную куртку нараспашку.

В руке она держала нелепо свернутый мокрый красный зонтик, которым нервно похлопывала себя по ладони, растерянно и немного испуганно улыбаясь Алексею. А он, забыв поздороваться, почему-то пялился только на этот ярко-красный зонтик…

– Алексей? Алексей Тишков? – спросила незнакомка, вся, кажется, оцепенев от волнения.

– Да.

– Здравствуй!..

Он наконец поднял взгляд.

Широко распахнутые глаза выглядели знакомо, как и черные волосы, блестевшие от капелек воды после недавнего дождя.

От нее веяло теплом – таким радостным, таким давно позабытым теплом, внезапно разбудившим внутри что-то очень важное. Таким светом и уютом.

Алексей понял, что это не сон… И что больше он никогда не сможет перестать улыбаться, глядя в эти сияющие яркие глаза.

– Здравствуй… Хема.

[196 год эпохи кошмаров, Светодар, 1 декада созвездия Кита Город Огнеклён]

Фонарщик Жаккен с тяжелым вздохом опустился на одно колено и привычным, отточенным движением вонзил нож в грудь лежащей перед ним изнасилованной девушки, надавил на рукоять, провернул, будто вырезал глазок из плохой картофелины, вытащил лезвие, смахнул с него кровь, посмотрел на открытое сердце и покачал головой.

Скверная смерть.

– Я же предупреждал: не выходите на улицу после заката, – пробормотал Жаккен, достал трубку и закурил.