Книга Эринии и Эвмениды, страница 57 – Риган Хэйс

Сэйдлин, разумеется, такая рокировка не порадовала. Пребывая до сих пор вне себя от горя, она все стенает на переменах, запрокидывая голову к небу: «Господь, и за что мне эти мучения?.. Да они же бездари бесталанные, да как теперь все успеть?»

Сегодня Даньел не выдерживает нытья подруги, вскакивает из-за стола за завтраком и вскипает:

— Как ты можешь, Сэйди? Честер кое‑как пришел в себя, а ты ноешь из-за чертовой постановки?

Дэнни широким шагом пересекает столовую и устремляется к выходу. Сэйди, жалобно причитая, несется за ней:

— Дэнни, подожди! Я же не хотела, Дэнни…

Я посматриваю со стороны и не могу скрыть извращенного удовольствия, растекающегося по моим венам.

Мыслями я то и дело возвращаюсь к моменту, когда все началось. Неизвестно, что точно произошло с мисс Хартбрук. Но случай с Честером уж точно не может быть совпадением. В воздухе теперь витает призрачная угроза, которую я чувствую нутром, но не могу ухватить. И все же…

Мог ли сработать ритуал и привести в исполнение мою просьбу?

И если да, то кто пострадает следующим?

Воскресное утро в академии — время покаяния. Как заведено со дня основания Уэст-Ривера, учеников от мала до велика сгоняют в часовню, чтобы напомнить о богоугодных делах и наставить на путь благодетели. Этой участи традиционно избегают те, кто принадлежит к другой конфессии, а нам же, христианам, положено внимать словам святого отца, что мы и пытаемся делать, кое‑как перебарывая зевоту.

Сегодняшний день сбрасывает с себя обыденную хмурость, и небо насыщается синевой. Витражи наделяют солнечный свет радужной палитрой и рассеивают его по нефу. Проповедь отца Пристли отражается от сводов над нашими головами и держит юных прихожан Уэст-Ривера в смирении и тишине.

— Жизнь полна как удивительных открытий, так и трагических случайностей, — наставительно говорит святой отец, стоя за кафедрой. Проседь в его волосах серебрится на свету. — И в те и в другие моменты Бог рядом. Ничто не случается без его ведома.

Деревянный распятый Христос взирает из-за алтаря на нас, его агнцев, со скорбью и безысходностью. После проведенного ритуального таинства делается неуютно, будто Христос знает все мои секреты и вот-вот укажет на грешницу обличающим перстом.

— Давайте же помолимся о рабе Божием Честере Филлипсе. Бог послал ему испытание, с которым он обязательно справится. Ведь не посылает Господь таких испытаний, которых не способен вынести человек.

Я беззвучно шевелю губами и делаю вид, что молюсь вместе со всеми, преисполненная добрых пожеланий поверженному врагу, хотя на деле не испытываю к нему сожаления. В памяти еще живы мерзкие прикосновения Честера и жаркое дыхание на моей шее. Я совершенно не могу проникнуться сочувствием к его боли.

Если бы вы знали, отец Пристли, каков он на самом деле, этот Филлипс, призывали бы вы нас молиться за его душу?

Ведя внутренний монолог, я гляжу на Даньел, что стоит неподалеку. Она зажмуривает глаза и истово молится, как примерная прихожанка. Мне делается смешно. Можешь никого не обманывать, Дэнни: Бог не внимает ядовитым змеям, он их топчет.

Но улыбка сходит с моего лица, когда я вижу, как Мэй, стоящая рядом, поворачивает голову к Дэнни и легонько сжимает ее свободную руку. Что ж, я уже знакома с природой Мэй Лин, стоит ли удивляться? Ей плевать на Честера, еще больше плевать на Сэйди, попавшую в немилость Даньел. Теперь она сделает все, чтобы подобраться как можно ближе и укрепить положение лучшей подружки.