Книга Нарисую себе счастье, страница 104 – Марианна Красовская

— Счастлива знакомству, — пролепетала я, зачем-то приседая в неуклюжем реверансе. Подумала и добавила: — Для нас честь разделить с вами ложу.

— Мила и скромна, — хмыкнул государь. — Вы очень понравились Мариусу, сударыня. Он теперь пьет исключительно из вашей чашки.

Казимир с недоумением вздернул бровь, вопросительно на меня поглядев. Я же могла только пробормотать:

— Рады будем подарить вам весь сервиз. Уверена, мальчику понравится чай, заваренный в чайнике.

— Сервиз я желаю купить. И заказать еще несколько дюжин чашек. Но об этом позже. Представление начинается.

Только начинается? Мне показалось, что только что была кульминация спектакля, в котором и я, и Казимир, Ксандр II мастерски разыграли свои роли. Впрочем, возможно я где-то сфальшивила. Не выучила слова, знаете ли. И суфлер не подсказал.

Зал затих. Занавес раздвинулся. Зазвучала музыка. Казимир осторожно сжал мои пальцы, словно напоминая, что он рядом. И мне чуточку полегчало. Напряжение, звенящее внутри как натянутая струна, ослабло. Я даже принялась разглядывать чудесные декорации на сцене. Как любопытно тут поставлен свет… Ах, если бы мне организовать свою выставку! Я хоть и не была честолюбива, но мечтала стать настоящим художником. Можно было бы придумать любопытные световые эффекты, чтобы подчеркнуть портреты… Конечно же, помогать в этом мне будет Ольга, у нее безупречный вкус.

Пожалуй, пока я на Севере, стоит попросить Казимира выкупить для меня патент художника. Мне не нужны деньги, но вот выставку я хочу. Без патента, пожалуй, не солидно. Кому нужны картины какой-то экзальтированной барышни? Вот если настоящая художница, там да, там весь Большеград сбежится поглядеть. Про женщин-художников на Юге и не слышали!

Нет, мне непременно нужно будет увидеть то самое зимнее сияние, а то как же я нарисую Север, не узрев самого главного?

Актеры на сцене признавались в любви, танцевали, плакали, кажется, даже дрались на шпагах, а я придумывала себе выставку. Север и Юг, конечно же. Зимний лес и летний луг. Нелепый паровой мобиль — и удалая тройка с бубенцами. Закат над рекою и зимнее сияние. Осеннюю ярмарку — и театральное фойе.

А что, если мне свои картины на тарелках фарфоровых рисовать? Некоторые люди красивую посуду никогда не используют, ставят ее в буфеты и только любуются. Так пусть будет им такая посуда, которую гостям показать не зазорно! Пожалуй, я теперь знаю, чем удивить государя на следующей выставке!

— Вам не понравилось представление, госпожа Долохова? — вполголоса спросил государь, когда закрылся занавес и объявили антракт. — Вы почти не смотрели на сцену.

— Очень понравилось, ваше величество, — чистосердечно ответила я. — Задумалась просто.

— О чем же?

— О новом сервизе.

Его величество тихо рассмеялся.

— Какая преданность семейному делу! Казимир, ваша супруга — настоящее сокровище.

— Не смею отрицать, ваше величество.

— Тот сервиз с сетью и рыбками она придумала?

— Да. И сама рисовала.

— Я хочу сделать на него заказ. Кубки из цветного стекла тоже ваши? Мне нужна будет большая партия. Моя канцелярия пришлет запрос.

— Буду счастлив.

— Послушайте, говорят, вы сильно больны? — задал неожиданный вопрос государь. — Кому останутся ваши заводы? У вас надежный управляющий?

— Моей жене и ребенку, — не дрогнул Казимир. — Уверяю вас, все заказы будут выполнены в срок. Я успею передать дела Мари.