Онлайн книга «Нарисую себе счастье»
|
— Моя супруга варит лучший кофе в мире, — уверял меня дознаватель, лукаво улыбаясь. — У нее своя кофейня в Пригорске. Обязательно заезжайте к нам в гости. — Всенепременно. — Знаете, у моей жены и дочки волосы цветом точь-в-точь как у вас, Мари. Вы мне ее очень напоминаете. — Глупости, — смеялась я кокетливо. — Должно быть, ваша жена куда умнее и воспитаннее меня. Вы не представляете, что я натворила в театре… — Ну-ка, ну-ка, мне очень любопытно. Немного смущаясь, я рассказала обо всем Туманову. С ним так легко было разговаривать…Но мои откровения он только морщился, но комментировать, к счастью, не стал. Его куда больше заинтересовало другое. — Его величество прямо так и сказал: опекуном стоит назначить господина Гальянова? — прищурился дознаватель. — Интересно как… Особенно в свете того, что Демид Михайлович в тот самый день имел аудиенцию у его величества. Не он ли натолкнул государя на сию идею? Кто же еще мог рассказать о болезни Казимира? — Вы, — у меня задрожали руки, я широко раскрыла глаза. — Разве не вы? — Нет. Вы что, думаете, я все свои дела с государем обсуждаю? Я ничего такого ему не говорил. Я поставила чашку на блюдце, сжала кулаки и затараторила: — Все ведь сходится, Георг Павелевич! Сначала Гальянов хотел жениться на Ольге! А Ольга была — Казимирова наследница! Вот он и подкинул тот амулет! — Сомнительно, но возможно. — Ольга предпочла Марка, и план Гальянова провалился. Тогда он привез в дом Казимира революционера! — Помилуйте, а это ему зачем? — Не знаю, — смутилась на мгновение я. — Может, он рассчитывал, что Снежин убьет Казимира? — И какой в этом толк? Казимир уже был женат. Все его заводы по закону отходят вам, Мари. — Ну… да. Но Мир всегда говорил мне обращаться к его друзьям, если будут проблемы. У Гальянова были бы все шансы прибрать заводы к рукам. А потом еще этот обвал в карьере? — Что за обвал? — насторожился Туманов. Я немедленно ему рассказала все, что помнила. Мастер ведь говорил, что доски новые, крепкие! А может, это Гальянов нанял кого-то, кто подрубил их? Для чего? Ну, не знаю. Чтобы Казимиру стало плохо, наверное. У него приступ в любой момент случиться может! — Но ведь не случился, — деликатно напомнил дознаватель. — И вообще Казимир Федотович выглядит вполне здоровым. — Это потому, что я постоянно пою его отварами! Да и амулет убрали… А еще, знаете… — я заколебалась, но все же продолжила. — Мне кажется, что Гальянов за мной ухаживал! — Неужели? — Да. Комплименты отпускал, смотрел ласково, под локоть поддерживал. А вдруг он планирует потом, если Казимир умрет, просить моей руки? Туманов вдруг закашлялся, отворачиваясь и закрываясь рукавом. — Вы больны? — встревожилась я. — Вот, выпейте чаю! — Нет-нет, все в порядке. Просто поперхнулся. Я вас услышал, Мари. Непременно подумаю об этом. Что-то еще расскажете, быть может? Я медленно покачала головой. Нет. Больше мне сказать было нечего. Допив свой кофий, Туманов распрощался, напоследок пообещав, что непременно проверит все факты, касающиеся Гальянова. Это меня привело в самое благодушное настроение, и я, вернувшись в номер, достала из своих бесконечных сумок новый альбом. Остаток дня я провела за рисованием, ничуть даже не скучая. *** В последний день выставки я волновалась больше Казимира. В конце концов, я видела витрины с разными сервизами. Мой, быть может, и не был самым красивым. Тот, что с зайчиками, с фабрики Граусса, мне понравился даже больше. Я купила себе несколько чашек. А работы старого мастера Спасского и вовсе поражали воображение своим изяществом. Правда, Спасский больше статуэтки лепил, чашек у него было всего две и те, скорее, декоративные. Пить чай из них было бы весьма затруднительно. |