Книга Плетельщица снов, страница 145 – Наталья Журавлёва

— Честно говоря, я не очень интересовалась бытовой магией, — призналась я. — В основном я ходила хвостиком за матушкой Вуной и просила ее научить меня плести то или иное сновидение.

Я улыбнулась собственному воспоминанию:

— Плетение снов было единственным, что меня по-настоящему интересовало. Честно говоря, до сих пор не могу поверить, что открываю свою лавку снов в большом городе.

— Вуна может гордиться своей ученицей, — тихо произнесла матушка Бульк.

Я отправила в рот еще один кусочек пирога и сделала большой глоток чая.

— Вы хорошо знали матушку Вуну?

Мне показалось, что Лусия вздрогнула, услышав мой вопрос. Она повернулась ко мне спиной и принялась усердно вытирать полотенцем вымытую посуду.

— Вуна всегда была очень сильной, — наконец произнесла Лусия, не поворачиваясь. — Она не терпела несправедливости, никому не позволяла собой командовать.

— Правда? — я навострила уши.

— История с закрытием лавок снов в Бергтауне сильно подкосила ее. А потом это скоропостижное замужество и добровольное заточение в деревне, которое стало для всех полной неожиданностью.

Вот он шанс, наконец, разобраться, что здесь вообще происходит.

— Что за история с закрытием лавок? — как можно безразличнее спросила я.

Мне уже изрядно надоело, что все в этом городе знали что-то, чего не знала я. А ведь меня история лавочек снов в Бергтауне волновала больше, чем кого-либо.

Лусия мгновение подумала, а затем махнула в мою сторону полотенцем, будто предмет обсуждения не стоил того, чтобы о нем говорить.

— Ерунда! — заявила она. — Давно минувшие дни.

Ерунда, как же! То-то все аж в лице меняются, стоит только заговорить на эту тему.

— А чем ты сегодня занималась? — спросила Лусия, явно желая поскорее перевести тему разговора.

Я лишь вздохнула, уже по опыту зная, что продолжать расспросы бессмысленно — все равно Лусия ничего больше не скажет.

— Закрылась в лавочке и плела сны на продажу, — ответила я не сразу.

Говорить о том, что вторую половину дня я провела с Томасом в модных магазинах города, мне не хотелось. Хватит с меня шуточек насчет как иллюзорных, так и реальных кавалеров.

— Теперь снов достаточно, — довольно потянулась я. — Хватит и на открытие, и на первые дни.

— Замечательно, — кивнула Лусия. — И хорошо, что ты весь день провела в лавке.

Матушка Бульк явно вздохнула с облегчением.

— Почему? — без особого интереса спросила я.

— Разве ты не слышала? — ответила вопросом на вопрос матушка Бульк.

Я покачала головой.

— Ну как же, — Лусия всплеснула руками, — сегодня обчистили несколько лавочек и магазинов. И все они находятся на Высокогорном проспекте. Это случилось днем, когда их владельцы ушли на обед.

Я чуть не подавилась и в ужасе воззрилась на матушку.

— Дозорные говорят, что это какие-то чужаки, — не заметив произошедшей во мне перемены, продолжала Лусия, — потому что заклинания для открывания замков, которые они использовали, в этих местах неизвестны. Вот я и говорю, хорошо, что ты весь день находилась в своей лавке, значит к тебе воры не сунулись.

Я отодвинула чашку с чаем и резко встала.

Матушка Бульк, едва взглянув на меня, воскликнула:

— Мия, что с тобой? На тебе лица нет!

Не говоря ни слова, я вылетела из дома и побежала в сторону Высокогорного проспекта. Сердце билось, как сумасшедшее, казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Я молилась только об одном: чтобы дверь моей лавки оставалось такой же, какой я ее оставила — закрытой.