Книга Пленница Кощея, страница 27 – Полина Змееяд

Сказку свою странную, про царевну и змея, тоже она сказывать не хотела: видел — обижается от того, что я ей о войне рассказать не желаю, да как же рассказать, коли каждое слово болью в душе отзывается? Рано ей еще знать, пусть сначала тут обживется.

И сам я не знал, почему так хотелось дослушать мне ту историю: все ведь ясно в ней, как в светлый день. Придет удалой королевич, али купец, али Иван дурак, и вызволит царевну способом хитроумным. На долю же змея счастья не достанется. Знал я об этом, да все ж отчего-то надеялся, что другой конец Ядвига для сказки своей придумала. Важно мне отчего-то было знать, каким видит она счастье царевны сказочной.

Как язык Навий выучить, Ядвига быстро догадалась: взяла договор меж лесом и племенем своим, да начала слова сравнивать, по подсказке моей их читать и запоминать. Вскоре положил я на стол как бы невзначай книгу законов наших, на другой день книга уже раскрытой оказалась в том месте, где про закон о Границе сказано. И слова незнакомые на кусок бересты аккуратно выведены.

Увидев это, решил, что достаточно она усердия проявила и ума, стал ей слова новые объяснять, да показывать, как правильно их называть. Поначалу пугалась она, робела, на вопросы мои отвечая, потом привыкла и сама уж начала меня обо всем расспрашивать. И столь бойкого она оказалась ума, что не на все вопросы даже я сразу ответить мог.

Когда подошло к концу лето, Ядвига уже говорила по-лесному так бегло и складно, и даже песни наши петь могла, что решил я — теперь можно и по лесу с ней ехать.

Пока собирались мы в путь, пока я думал, к кому сначала отправиться, к кому — позже, уже покрылись деревья золотой листвой, настала осень теплая, сухая и ясная. Хотелось мне Ядвиге все красоты леса Нави показать, и хоть можно было раньше в путь отправляться, дожидался я самых красивых и теплых дней.

Ядвига же извелась, путешествия дожидаясь. Привычны ей были и сборы в дорогу, и суета, и езда верхом — что удивило меня немало. Да только волновалась она, украдкой плакала — с Милавой, воспитанницей своей, встретиться страсть как хотела. Не смог я ей отказать, когда робко, глаза в пол опустив, попросила она меня сначала во владения Яги заглянуть. Туда мы и направились.

Сердце от радости подпрыгивало, когда день назначенный настал. Конь подо мной легко шел, над головой солнце ласкало золотые листья на деревьях. Красовался лес, румянился кронами яркими, шептал ветерком бодрящим, осенним, и от такой красоты дух перехватывало. Но больше радовалась я тому. что скоро с Милавушкой снова повстречаюсь. Как же она там, одна-одинешенька, с учебой своей справляется?

— Нравится тебе, Ядвига, лес Нави? — спросил Кощей. Конь его рядом со мной по широкой дороге шагал, но до того, от ворот замка отдаляясь, мы лишь молчали: я красотою любовалась, он же думу думал невеселую.

— Нравится, — кивнула и кудри свои непослушные, что из косы уже выбились, назад запрокинула. — Хоть каждый день бы по тропам этого леса гуляла, да с подданными твоими, царь, беседы вела: уж до того они все интересные, у каждого и работа особая.

Тут я принялась у Кощея про жителей Нави расспрашивать, он отвечал терпеливо, хоть и видела я, что смешат его порой мои вопросы, будто я не старуха древняя, а девчонка малая. Хотя, я ведь и не знаю, сколько лет он на свете прожил. Может, ему мои пол века — что мне пол дня?