Книга Игры титанов: Вознесение на Небеса, страница 278 – Хейзел Райли

Я сжимаю кулаки.

— Тут я согласен, но только тут, — бурчит Арес абсолютно серьёзно, хотя это вроде как шутка.

— Ты не стоишь и четверти того, кем является Хайдес, — выпаливаю. Хайдес едва заметно качает головой — мол, не провоцируй его.

Кронос встаёт рядом с сыном, запускает пальцы в его волосы и резко откидывает ему голову, подставляя лицо под свет хрустальных люстр. Пристально разглядывает — и по мере того, как взгляд скользит по каждому сантиметру, на его гармоничном лице проступает кислый гримасливый ужас.

— Если это вообще можно назвать мужчиной… — насмешливо бросает он и отпускает.

Я почти слышу, как сейчас работает голова Хайдеса. Он бы с радостью вцепился ему в горло. Я бы присоединилась, не раздумывая.

— Выбрать Хайдеса — значит банально спасти жизнь твоему отцу. Тому, кто подарил тебе жизнь, кто многое отдал, чтобы дать хоть что-то. Да, долги останутся, но что мешает тебе стать одной из нас и закрыть их моими деньгами? — он улыбается заманчиво.

Я сжимаю зубы так, что боюсь их сломать.

— Самоуважение. И презрение к тебе.

Слова бьют его по лицу как пощёчина. Этот человек, похоже, и правда любит меня — и единственное, чем я могу его ранить, — это отказ. До дрожи страшно.

— Если бы ты только знала, Хейвен… Если бы только знала… — качает головой. — Хватит любезностей.

Я стою, парализованная, и чувствую на себе взгляд Кроноса в ожидании. И Реи — она всё ещё сидит на своём троне, нога на ногу, с тем же холодным видом.

До меня доходит: он ждёт, что я назову имя. Отца или Хайдеса. Он всерьёз думает, что я сыграю?

Я пятюсь. Арес тенью следует за мной. И Хайдес будто выдыхает с облегчением. Похоже, оба не считают меня в полной безопасности.

— Я не назову ни одного имени, — говорю я, не веря, что это вообще нужно проговаривать. — Я не убью ни одного из них. Это не «голова или сердце». Для меня это оба — сердце. Оба — часть моей жизни. Я не останусь без отца и не оставлю брата без последнего родителя. Но и без Хайдеса — не останусь. Он — любовь всей моей жизни. Я не выберу. Лучше умру сама.

Последняя фраза срабатывает как спусковой крючок. Арес отталкивает меня за свою спину, будто выстрелить могут из воздуха.

— Нет! — выдыхает Хайдес.

— Даже не шути так, — отрезает Кронос.

— Я не играю, — повторяю. Выкручиваюсь из-под руки Ареса. — И перестань всё время закрывать меня собой. Ты не будешь получать раны вместо меня. Я этого не позволю.

Он криво усмехается:

— Трогательно, Коэн, а теперь хватит. За меня. — Кивает назад.

С другого бока ко мне становится ещё одна фигура — почти ростом с Хайдеса, с гривой золотых кудрей. Гермес.

Кронос хмыкает:

— Правда прелесть, Рея? Наши дети и племянники любят её так, будто она уже из семьи. Так почему бы не упростить и не оформить всё официально, Артемида?

— Я, — чеканю, — не играю. Не. Играю. И не выбираю.

Кронос вздыхает, но, кажется, именно этого и ждал. Потому и не удивляет злой блеск у него в глазах.

— Если не выбираешь ты — выберет Аполлон. Так тебе больше нравится, Артемида? Передать решение ему?

Аполлон не двигается, не возражает, не подаёт ни малейшего сигнала, что пойдёт против правил Кроноса. У меня дрожит рука. Я сдерживаю её второй — поздно. Похоже, это заметили все, у кого есть глаза.

— А если не выберет и Аполлон? — цепляюсь за тончайшую надежду.