Книга Кровь песков, страница 128 – С. К. Грейсон

Её губы ударились о мои, и кровь вспыхнула — она целовалась, как дерётся и как держится в седле. Ничуть не робея. Дикая, голодная, неукрощённая. Мы оба были неуклюжи и не привыкли, но запах прогретой солнцем кожи и земляной дух пустыни накрыл меня.

Пальцы Киры вцепились в мои волосы, и из горла вырвался звук, в котором я никогда не признаюсь. Её ногти прочертили по коже головы. Я понял это как разрешение отвечать — ладонь нашла её лицо, большим пальцем я провёл по ее шеи. Другая рука сама легла на её бедро.

Низкое рычание удовольствия вырвалось, когда под ладонью оказалась мягкая грудь — и никакого сходства с костлявой пленницей, какой она была. Она была красива и тогда, просто я не был в состоянии это видеть, и меня согрело знание: теперь ей не грозит смерть от голода.

Кира извивалась у меня на коленях — и дрожь прокатывалась по мне целиком. Вкус её губ захлёстывал. Я мог бы целовать её часами, не уставая, но трение её бёдер о мои звало дальше. Я провёл пальцами от гребня бедра к завязке на штанах, выжидая. Ответом стал жаркий перекат её таза.

Я просунул пальцы под лён, скользнул ниже — и кожа перчатки встретила влажность, уже собравшуюся между её ног. Я простонал: преступление — не чувствовать это собственной кожей.

Я выдернул руку и оторвался от её губ и языка, которые уже с азартом изучали мою челюсть и ухо. Она зарычала — зло и так сладко, что в штанах стало мучительно тесно. Я шикнул — тоном, каким обычно усмиряю Алзу:

— Я хочу чувствовать тебя.

С этими словами я стянул перчатки зубами. Глаза чуть не закатились, когда на коже остался её вкус — мёд и мускус, пропитавшие кожу.

Я не терял ни секунды — вернул ладонь туда, где она была нужна больше всего. Как только коснулся, Кира вжалась, сама настойчиво ища своё. Я отстранился лишь настолько, чтобы увидеть её лицо. Розовый жар под золотой кожей, учащённое дыхание, тёмные пряди, прилипшие к вискам, — дрожь прошла по мне. На её лице была та же жажда.

Она откинула голову и простонала, когда я нашёл нужную точку. Это мгновенно стало целью — услышать снова и снова. Я повторял движение без пощады.

— Эрикс, — моё имя сорвалось с её губ шёпотом и дрожью. От него я бежал всю жизнь, но был бы рад слышать его каждый день — только так.

— Хочу видеть, как ты теряешь контроль, — выдохнул я.

Кира хрипло усмехнулась, все ещё оседлав мою руку:

— Я не в контроле с первой секунды, как встретила тебя.

Я — тоже.

Я не сдержался — второй рукой сжал член поверх ткани: я не хотел отнимать у Киры ни миг, чтобы распутывать пояс.

Я задавал себе ритм её высоким вскрикам и стоном. Как бы она ни избегала пустых слов, она не стеснялась кричать, когда ей хорошо. Чем выше поднимался её голос, тем явственнее плясали песчинки вокруг нас, и я не мог сказать — чья это магия, её или моя. Я был слишком поглощён красным жаром у основания позвоночника и тем, как солнце блестит на её влажной коже.

Я почувствовал её оргазм — в толчке силы, прошедшем через меня, не меньше, чем в горячей влаге, стекающей по моему запястью. Я так был захвачен женщиной у себя на коленях, что свой собственный оргазм осознал лишь когда молния взвилась вдоль хребта, и я, задыхаясь, пролился на ноги Киры, глотая земляной запах её тёплой кожи.

Тут я окончательно пропал.

Глава 30