Книга Кровь песков, страница 8 – С. К. Грейсон

Я дёрнулась, когда он поднял меня и посадил. Наполовину ожидала, что он бросит меня как забытый скруток в песке — пока лошадь отдыхает. На борьбу ночью ушли последние силы, и я собиралась лежать недвижимо. Даже странная энергия, что вспыхивала, когда он касался меня, выдохлась — оставив сухую скорлупу. Губы потрескались, конечности мелко дрожали без остановки. Я качалась сидя, глядя на тёмную фигуру. Он резко чертил силуэт на фоне дюн. Пот стекал по затылку, воды я не пила со вчерашнего дня. В перчатках он поднял мой капюшон и закрепил его — не касаясь кожи. Я уставилась на него, открывая и закрывая рот.

Он склонил голову — жест показался непонятным без выражения лица. Маска у него была странная: сплошная серебристая пластина без черт и украшений. Только ряд крошечных отверстий там, где у обычного лица был бы рот, и узкие прорези для глаз — тени слишком густые, чтобы разглядеть взгляд, что я видела прошлой ночью. Выглядело как броня, хотя всё остальное на нём — тёмная ткань, без защиты. Из «боевого» — разве что кожаные наплечные пластины.

— Как тебя зовут? — спросил он, выдернув меня из разглядывания.

Я хрипнула — голос застрял от сухости и молчания. Облизнула губы и попробовала снова:

— Кира, — выдавила я.

— Кира, — повторил он задумчиво. Голос молодого мужчины плохо вязался с грозной маской. Моё имя на его губах — скрытых — заставило меня дрожать. Я не помнила, когда в последний раз кто-то произносил моё имя. Не была уверена, жив ли вообще хоть кто-то, кто его помнит. Услышать его от него — даже если он везёт меня на смерть — было как подарок.

— А тебя как? — спросила я. Голос хрипел, шершавее песка, на котором я сидела.

Он не ответил. Потянулся к поясу. Я дёрнулась, ожидая оружие, но он достал бурдюк. Поднёс. Мне стало всё равно, как его зовут: я рванулась вперёд и прижалась губами к горлышку. Он наклонил меш, и я пила жадно; несколько капель скатились по челюсти на шею.

Через пару глотков он отнял воду, резко поднялся и отошёл. Я осталась смотреть ему вслед — растерянная.

Вторая часть пути была не легче первой, но теперь я заняла голову попыткой разгадать человека в железной маске. Таких масок я не видела. Впрочем, я много лет не жила среди клана — всё меняется.

Когда солнце поднялось в самый зенит — об этом красноречиво говорил огонь на затылке, — ветер донёс до нас голоса. По мере того как мы ехали, они росли; сердце заколотилось. Никогда я не подходила к стану днём, и нарастающий шум живой жизни едва не смел меня. Мужчина в маске въехал в лагерь, не обращая внимания на то, как у меня скачет пульс. Я вытянула шею, как могла, и разглядела лишь нижние края шатров, вбитых в песок. Мы миновали их десятки; голова кружилась от одной мысли о таком количестве людей.

— Вайпер, — приветствовали нас голоса. Повернуть голову, чтобы увидеть лица, я не могла. В тоне — уважение, будто он вождь, хотя так его не называли.

Вскоре лошадь остановилась, и мой пленитель спрыгнул. Его тяжёлые чёрные сапоги пересекли моё поле зрения. Он не стал меня отвязывать. По лагерю прошёл шёпот — и осел в тишину. Я перестала извиваться, остро чувствуя взгляды.

— Я принёс дар, лорд Аласдар, — сказал мужчина в маске.

— Надеюсь, это весть, что ещё один клан примкнул к нашему делу, — отозвался скользкий голос, и мурашки поползли по коже, как рогатая гадюка, несмотря на пот между лопаток.