Книга Половина пути, страница 44 – Юля Тихая

Из одежды на нём были только штаны, по лицу скатывалась капля пота, а дышал Брент хрипловато. Махнул Ольше рукой, подхватил свой мешок и ушёл к реке тоже. А Ольша куснула губу и взялась промывать крупу.

Завтракали в тишине, вслушиваясь в лесной шум. Ленивый ящер за ночь как-то незаметно сожрал свой фураж, а ещё объел край поляны и теперь бессовестно дрых. Пустая каша, несмотря на ольшины ухищрения с травками и хвостиком копчёной колбасы, была всего лишь пустой кашей. Брент сам заварил чай, принюхиваясь к содержимому шести разных свёртков, поставил на стол обе кружки, а потом притянул Ольшу к себе, погладил пальцами подбородок, поцеловал.

Целоваться было хорошо. В этот раз вышло дольше и увереннее, чем вчера, но так же тепло и мягко. Брент был вкусный, его приятно было трогать, и обнимал он надёжно и бережно, и…

И всё равно, оторвавшись от его губ, Ольша сказала малодушно:

— Мне ещё пару дней… не стоит, ну…

— Да и не в лесу же, — усмехнулся Брент и коротко поцеловал её в нос.

Ольша моргнула. Не в лесу?

— Я, может, тоже старомодный, — Брент закатил глаза, — да и просто старый, у меня колени ноют на погоду, спину тянет, что там ещё? Ааа, настроение портится. В общем, даже не проси, после трёх лет в полях меня возбуждают широкие кровати и чистые простыни.

Ворчал Брент действительно как старый дед, очень серьёзно, но во взгляде плясали смешинки. А у Ольши вдруг защипало в глазах, и она сама обняла его двумя руками и уткнулась лицом в грудь.

Стена выросла из-за холмов, прекрасная и чудовищная в своём величии. Песчано-серая, поднятая силой стихийников, она казалась почти невозможной, сюрреалистичной, и тянулась совершенно прямой линией через небо, насколько только хватало взгляда.

— Сколько в ней росту здесь? — хрипловато спросила Ольша, в который раз поражаясь при виде Стены.

— Здесь-то? — Брент прикинул что-то и остановил ящера. — Этажей пять-шесть, я думаю, немного. В низинах — до тридцати.

Ольша кивнула и облизнула губы.

Как-то вышло, что ехали они теперь почти в обнимку: сидели рядом, а брентова левая рука лежала на спинке сидения за ольшиной спиной. Первое время это немного нервировало, но она быстро привыкла и поняла, что так, по правде, теплее и уютнее. И придвинулась ближе, прижалась к мужскому боку, уложила голову ему на плечо.

Ящер скользил по дороге ровно, и хотя Брент явно следил за дорогой, браться за рычаг ему пришлось от силы несколько раз. Так что он позволял себе отвлекаться: то переплетал их пальцы, то гладил её плечо, то склонялся к ней и целовал. Внутри у Ольши каждый раз что-то замирало, а потом она сама на себя рассердилась.

Если ему и в лесу не нравится, вряд ли ведь он станет раскладывать её прямо в движущейся повозке? И вообще, Брент приличный вроде бы человек, а, значит, те пару дней, про которые Ольша бессовестно наврала, у них ничего не будет. И сейчас можно просто расслабиться, впитывать ласку и греться.

Да и вряд ли ведь у неё получится пропустить переход к активным действиям! Уж если он снимет с неё штаны, она как-нибудь заметит!

Может быть, это были не самые разумные размышления, но Ольше они неожиданно помогли. Хорошо целоваться, когда поцелуи — это просто поцелуи. Можно прикрыть глаза и позволить ему делать, что хочет, и вжиматься в твёрдое тело, пока совсем не закружится голова. Можно отвечать, шаловливо лизнуть его в щёку или куснуть губу, потереться носом о нос. Можно запустить пальцы в короткие волосы и умилённо убедиться: они и правда кудрявятся. Можно бессовестно отвлекать его от дороги и нащупать часто бьющуюся жилку на шее, совсем близко к шраму…