Книга Мой Неидеальный прынц, страница 31 – Наталья Тудаль

И я выдавала вердикт. Не капризный, а основанный на логике и на том, что я успела понять. Мы отменили несколько бесполезных и дорогих традиций. Пересмотрели договоры с поставщиками. Я велела Орику поднять жалование ключевым работникам, но ужесточить контроль за хищениями.

Слуги, видевшие, что управляющий советуется со мной и что мои указания работают, стали относиться ко мне с новым, уважительным интересом. Ко мне начали приходить напрямую: «Льера, простите беспокойства, но у нас в прачечной…», «Льера, можно вопрос о…».

Но был один человек, который смотрел на всю эту деятельность с откровенным скепсисом. Капитан гарнизона Марк. Он являлся с докладами о безопасности напрямую ко мне, пропуская Орика, и делал это с таким видом, будто несет повинность.

— Все спокойно, льера, — буркнул он как-то раз, едва кивнув головой.

— Капитан, — остановила я его. — Я видела, что западная стена нуждается в починке.

— Льера, это не дело женщин… Управляющий должен…

— Управляющий занимается хозяйством, капитан. Безопасность — ваша зона ответственности. И моя — как старшей в замке. Так что завтра же организуйте рабочих для починки. И представьте мне смету. Согласованную с Ориком.

Он покраснел, что-то пробормотал себе под нос и ушел, но на следующий день работы на стене уже кипели. Орик, узнав об этом, лишь хмыкнул и сказал: «Наконец-то до него доходит».

Я чувствовала себя дирижером огромного, неуклюжего оркестра. Где Орик был моим первым скрипкой, а капитан Марк — упрямым литавристом, которого приходилось постоянно подстегивать.

По вечерам, смертельно уставшая, я падала в кровать и ворочалась без сна. Я думала о нем. Где он? Думает ли он обо мне?

Однажды утром Кристина принесла мне не только завтрак, но и небольшой, потрепанный конверт без обратного адреса. Сердце у меня заколотилось. Я сорвала печать.

Внутри был всего один листок. На нем был нарисован грубый, но узнаваемый схематичный план с маленькими крестиками и кружками. И подпись — всего одна буква. «Р».

Это была не любовная записка. Это была сводка. Сухая, лаконичная, без единого лишнего слова. Но он прислал ее. Мне. Он доверял мне знать.

Я прижала листок к груди и закрыла глаза. Глупая, непрошенная радость заполнила меня. Он думал обо мне.

Это придало мне сил. Я спустилась вниз с новыми идеями. Мы с Ориком запустили ремонт в прачечной, упорядочили систему хранения продовольствия.

Замок начал меняться. Медленно, но верно. Из мрачного, неприветливого места он начал превращаться в… хорошо отлаженное хозяйство. Я стояла на стене, глядя, как рабочие чинят кладку, и чувствовала странное, непривычное чувство — гордость. Не только за себя. За них. За то, что все вместе мы можем сделать жизнь здесь лучше.

И в тот момент я поняла страшную вещь. Мне это нравилось. Нравилась эта ответственность. Нравилось быть не просто гостьей, не просто пленницей, а… настоящей хозяйкой.

Я смотрела на дальние дороги, на которых не было видно пыли от приближающегося отряда, и думала, что его возвращение вселило в меня не только страх и смятение. Оно вселило в меня амбиции.

И это пугало больше всего. Потому что я не знала, что будет, когда он вернется. Захочет ли он снова отстранить меня от дел, передав все обратно в руки Орика? И… захочу ли я этого сама? Смогу ли я снова стать всего лишь «бледной, безвольной тенью» в его глазах?