Книга Скальпель против волшебства, страница 137 – Мария Волконская

Вожак не отшатнулся и не стал уклоняться. Он, не спеша, чуть лениво поднял лапу, будто отмахиваясь от назойливой мухи, и сшиб Грейтона с ног.

Нож мелькнул в воздухе, тело описало короткую дугу и сорвалось вниз, оставив за собой только обрывистый шорох осыпающейся земли.

Рита закричала, но было уже поздно.

Чипс среагировал первым.

Он метнулся к краю скалы и застыл на миг. Его лапы оттолкнулись от скального выступа, хвост вытянулся в одну линию с телом, и каралиск камнем ушел вниз, плотно сомкнув крылья вдоль боков. Черная стрела, уносящая в бездну пыль и сухие листья.

Тарис бросился к обрыву, сам не вполне понимая, чтобы спасти или чтобы увидеть падение до конца.

Грейтон исчезал в просвете между скалами, и сердце в груди сжалось, словно лорд сам шагнул в эту пустоту. Он опустился на колени у края пропасти, хватаясь за острые камни, подался вперед, вглядываясь в серый туман внизу, и рассмотрел множество силуэтов, медленно сгущающихся у подножия скалы. Видимо, прибывали горожане.

Тарис наблюдал, затаив дыхание, как Чипс падает вниз совсем близко к Грейтону.

На самом дне ущелья Чипс нырнул в тень. Пропал.

«Проклятье, он пропал! Куда он делся?!»

Но нет, спустя несколько ударов сердца, из серой дымки вынырнул силуэт.

Рядом кричала Маргарита, но голос ее будто отскакивал от сознания лорда.

Он, прищурившись, пытался не упустить ни мгновения. От ветра и долгого напряженного всматривания по щекам текли слезы, смешиваясь с каплями крови, еще вяло шедшей из носа.

Чипс расправил крылья. Вначале неуклюже, с рывком и кособоко, как птенец, впервые пробующий вылететь из гнезда. Лапы, раньше бесцельно болтавшиеся, поджались. Казалось, он упадет, но что-то изменилось. В считаные секунды лис превратился из наглого обжоры в грациозного зверя. Крылья поймали воздух, дрогнули и напряглись, как парус. Его слегка бросило в сторону, но он нашел опору в невидимых человеческому глазу потоках. Он скользил по ним, точно зная, где подхватит следующий.

Стихия, что веками звала его народ с вершин Грозовых гор, приняла нового члена стаи.

Когти Чипса были сомкнуты на теле Грейтона. Одной лапой – под мышкой, другой – за ремень. Выглядело это почти трогательно: Чипс держал человека, как хозяйка несет сумку из лавки. Тяжелую, но необходимую ношу. Крылья дрожали от усилия, но не сдавались.

«Упрямый малый. Весь в хозяйку».

Каралиск поднимался. Он описал широкую дугу, задел хвостом ветки одинокой сосны, выровнялся и понесся к утесу.

Сквозь гул в ушах Тарис различил крик. Один, второй… Возбужденные вопли греймурцев множились, сливались, как разбуженный улей. Люди столпились внизу, у подножия горы, сбившись в кучку. Он узнал одну из фигур, в лучах пробивающегося солнца характерно блеснула лысина. Староста, не иначе. Тарис, сам не понимая зачем, приподнял руку, приветствуя. Тот, кажется, заметил: вскинул подбородок и уставился вверх, как будто сомневался, что именно лорд Бэлкинг висит у края пропасти.

Тарис отпрянул в последний момент, все еще не веря в происходящее. Он резко выпрямился, ударившись плечом о каменным выступ, а когти Чипса царапнули воздух в паре сантиметров от него. Каралиск перелетел через край и почти брезгливо бросил тело на поляну, как мешок с зерном. Его крылья дрожали, пасть была приоткрыта, из нее наружу торчал язык, как у собаки после долгого бега. Он фыркнул, отряхнулся и сел рядом с Ритой, снова прилежно сложив крылья.