Книга Скальпель против волшебства, страница 140 – Мария Волконская

– Есть и другой путь, – продолжил лорд. – Я собираюсь возродить горные шахты. Если он захочет – может работать на руднике. Под надзором, разумеется, и без всех привилегий, предоставленных рабочим.

– Вы сделаете это? – Рите было невыносимо смотреть, как арис Грейтон смахивает слезы, чтобы сфокусировать взгляд на собеседнике, дарующему его первенцу слабую надежду на избавление от смерти. – О, милостивый Свет, это в ваших силах?

– Если он согласится, разумеется.

– Он сделает все, что вы скажете, Светлейший. Я сделаю все… – Кузнец подался вперед и, схватив руку Бэлкинга, приложил его ладонь ко лбу. Тот напрягся, но руку не вырвал. – Умоляю, спасите моего мальчика.

Маргарита поняла, что сейчас расплачется. Она развернулась и побежала в комнату отдыха, где обычно училась Вира. К счастью, сейчас тут было пусто, и девушка смогла дать волю слезам.

Все напряжение последних дней хлынуло наружу. Казалось, все это время она жила в вакууме, не имея права вдохнуть по-настоящему.

Слишком много событий, и ни минуты, чтобы остановиться, замедлиться, погрузившись в себя. Столько всего нужно обдумать, осознать, но события наваливались одно за другим, не оставляя времени на мысли и чувства. За одним потрясением сразу следовало другое, сменялись лица, чужие страхи становились ее заботой.

Стихия разбушевалась, и Риту мотало, как лодку в шторме, без руля и передышки, норовя выбросить за борт.

И только сейчас, оставшись одна, она поняла, что ее укачало. От жизни, которая неслась слишком быстро, не оставляя ни опоры, ни тишины. От Греймура, что по наивности казался ей тихим провинциальным городком. От этого странного мира, в котором ей почти ничего не удавалось контролировать.

***

Тарис постучал, но исключительно для приличия: дверь была приоткрыта. Он вошел и замер, не решаясь ни уйти, ни подойти ближе.

Маргарита спала, свернувшись калачиком на софе, забавно подперев подбородок кулачком. Ресницы, слипшиеся от слез, красный натертый нос, мокрое пятно на подушке.

Какая роскошь – плакать. По-настоящему рыдать, а не притворно хныкать, как делала Амалия. Хорошо, что он не застал эту сцену: как и большинство мужчин, лорд не выносил слез, потому что понятия не имел, что в этот момент делать.

Он откашлялся и прошептал:

– Маргарита.

Тарис давно выучил ее полное имя. Теперь оно уже не казалось ему несуразным, наоборот, он находил в нем некое странное, почти мистическое благозвучие.

Девушка разлепила опухшие веки и, потирая виски, села:

– Зачем вам старые шахты?

Лорд хмыкнул. Откуда в этой премиленькой головке такая тяга к решению чужих проблем? Казалось, девушка ни на миг не расслабляется, всегда что-то обдумывая, помня все обо всех и бесконечно строя планы. Он не сомневался, что лекарка разрабатывает новые проекты и замыслы каждое утро вместо чая на завтрак.

– Греттус весьма убедителен в своих доводах, – ответил лорд. – Он говорит, что мы способны вернуть величие Западным Пределам. Бесконечная энергия, безграничные возможности для короны.

– Что в свою очередь вернет вам влияние во дворе, – закончила Маргарита.

– И это тоже, – кивнул он. – Эдгару придется извиниться, только вот на этот раз должностью Верховного Мага он не отделается. – Он понимал, что звучит самодовольно, но ничего не мог с собой поделать. Мысль о триумфальном возвращении в столицу грела сердце. Он вышвырнет своего давнего врага Гаривара из дворца пинком под зад, обшитый бархатом. Орион займет его место, а для себя Тарис выдумает нечто иное, соответствующее способностям и достижениям.