Книга Тайна доктора Авроры, страница 64 – Александра Федулаева

В кухне долго никто не говорил. Кто-то утёр глаза краем передника. Даже Бетси на миг ослабила стражу и подпёрла подбородок ладонью, задумчиво глядя в огонь.

— А ты бы так ждала? — мысленно спросил Марс у меня, уткнувшись тёплым лбом в мою руку.

— Не знаю, — прошептала я. — Наверное, если бы точно знала, кого жду.

Он замурлыкал в ответ и добавил:

— Тогда просто не торопись. Может, он уже где-то ест чей-то хлеб. Пока.

Каждый день я просыпалась с надеждой: «А вдруг сегодня?» Но каждый вечер засыпала с тоской — снова нет. Жизнь в особняке шла своим чередом: визиты, ухажёры, чаепития. Все эти разговоры о приданом и социальном статусе казались мне лишь дымом, сквозь который я тянулась к единственному человеку, который был для меня настоящим — к отцу.

За короткое время я искренне привязалась к человеку, который стал моим отцом в новой жизни. Словно случайный подарок для моего внутреннего ребёнка, который когда-то так нуждался в родительской любви и тепле... Он был для меня не просто лордом Рэдклиффом или главой семьи. Он был моим якорем, моим настоящим домом. Единственным человеком, который видел меня такой, какая я есть, понимал, любил не за послушание или внешность, а просто так.

Поздним вечером, как только на кухне заканчивались сказки, я накидывала шаль, звала Марса, и мы шли к воротам. Он шагал рядом, тихий, зная, что это не просто прогулка. Мы сидели на каменной скамье у въезда, и я всматривалась в дорогу, пока небо не темнело окончательно. Ветер приносил с собой шорох листьев, далёкий лай собак, скрип деревьев — всё что угодно, кроме того звука, которого я ждала: цокота копыт, скрипа старой кареты, знакомого стука дверцы.

— Он скоро приедет, — шептала я Марсу, но больше себе. — Просто дела затянулись… Может, дороги размыты… Он бы не оставил меня одну. Он ведь обещал.

Марс урчал, кивал, поджимал хвост и тихонько прижимался ко мне. В его кошачьей верности было больше тепла, чем в словах утешения.

Так прошло восемь вечеров.

А на девятый — всё изменилось.

Мы как раз собирались к ужину. Дом наполнился холодной торжественностью. Леди Агата обсуждала с мачехой новые приглашения. Фелисити крутилась у зеркала, поправляя причёску. Генри читал газету. Я, как обычно, смотрела в окно, погруженная в свои мысли.

И вдруг... Он раздался. Цокот. Быстрый, неровный, отчаянный.

Все замерли.

— Он! — выдохнула я, уже подскочив на ноги, сердце рванулось вперёд. — Отец приехал!

Но вместо кареты у крыльца остановился всего один всадник. Ворота с грохотом распахнулись, и в холл буквально ввалился мистер Рейвиш — наш управляющий. Его лицо было покрыто дорожной пылью, волосы растрёпаны, а на плаще — следы засохшей грязи.

Он едва перевёл дыхание, взглянул на нас, и сразу всё стало ясно. Мне не нужно было слов. Но они прозвучали. Ровные, хриплые, будто издалека.

— Лорд Эдвард Рэдклифф… — он сглотнул, будто эти слова были камнем в горле. — …скончался сегодня утром. В своём кабинете. Сердечный приступ.

Мир — раскололся.

Я не закричала. Не расплакалась. Я просто стояла, как будто ноги приросли к полу, а воздух вокруг стал густым, вязким, и казалось, что в нём невозможно дышать. Только где-то глубоко внутри что-то оборвалось, разом, насовсем.

Отец не вернётся. Не приедет. Не обнимет. Не скажет: «Моя девочка».