Книга Тайна доктора Авроры, страница 82 – Александра Федулаева

— Ради амбиций, — резко перебил её Генри. — А не ради Фелисити и не ради достоинства нашего дома. После поминального обеда вы отправитесь в Бринкли — наше поместье в провинции. Там вы проведёте год в трауре. Я назначу вам ренту. По истечении траура вы сможете выйти замуж повторно, и тогда ответственность за вас ляжет на вашего мужа.

— Это несправедливо! — возмутилась она. — Я не позволю вам оскорблять меня в присутствии дочери. Вы не имеете права...

— Я — лорд Арлингтон, виконт Рэдклифф. И глава этой семьи. Имею полное право. И я не оскорбляю. Я констатирую. Вы вели себя недостойно. Особенно в последние недели. И теперь я вынужден принять меры.

Он подошёл к Фелисити и сказал уже мягче.

— Ты останешься здесь. Под присмотром леди Агаты. У тебя будет спокойствие и защита. Ты заслуживаешь большего, чем жизнь, в которой тобой торгуют. Я сам найду тебе достойного мужа, но только после твоего согласия.

Фелисити кивнула, тихо и быстро, словно боялась, что он передумает. Я почувствовала, как слёзы подкатывают к горлу.

Мэриэн поднялась. Её лицо побледнело от гнева, но голос оставался спокойным.

— Вы меня обидели, лорд Рэдклифф. Но раз уж вы взяли верх, я подчиняюсь.

Она развернулась и вышла, её шаги эхом раздались в коридоре. Фелисити на мгновение замерла, затем тихо спросила:

— Могу я вернуться в комнату?

Леди Агата подозвала её к себе, поцеловала в лоб и мягко разрешила:

— Иди, дитя, и обязательно спускайся к ужину. Ты должна понять, что твоя мать больше не имеет над тобой власти.

После её ухода в кабинете повисла тяжёлая тишина. Генри обернулся к нам и только тогда позволил себе немного расслабиться.

— Всё, — тихо сказал он. — Одно завершено. Теперь мы можем начать заново.

Я смотрела на него с благодарностью и уважением. Он взял на себя груз, который другие боялись поднять. И сделал то, что действительно хорошо. Ради моего отца, ради Фелисити, ради всех нас.

* * *

Вечер спустился на поместье мягко, будто сам воздух устал от всех потрясений и теперь желал только покоя. Дом впервые за долгое время не сжимался под тяжестью напряжения — наоборот, будто выдохнул. И в этот выдох мы все вписались, каждый по-своему, но вместе.

Ужин прошёл в малой столовой, по настоянию Генри. Мэриэн, разумеется, не присутствовала. Слуга лишь сообщил, что леди отказалась от еды и просила не беспокоить. Никто не настаивал. Впервые за эти недели её присутствие не повисло в воздухе тяжёлым облаком. Напротив — оно словно открыло пространство для чего-то по-настоящему живого.

За столом сидели леди Агата, Генри, Фелисити и я. Рядом со мной устроился лорд Сеймур, а у моих ног лежал Марс. Когда он вошёл в столовую, гордо подняв хвост, мужчины встретили его аплодисментами. На столе не было роскоши — но было изобилие простого, душевного угощения: томлёная говядина с пряностями, запечённая репа и морковь, хлеб, испечённый ещё утром, кувшины с яблочным сидром. И по инициативе Генри, особый пирог с ягодами и тёплой сливочной заливкой, приготовленный для всех, кто работал в поместье.

— Я распорядился, чтобы сегодня приготовили ещё один такой ужин, для слуг, — сказал он, когда мы расселись. — Они перенесли многое вместе с нами. И я хочу, чтобы они знали: впереди всё будет спокойно. Никого больше не уволят. Редклифф-холл остаётся домом не только для нас, но и для них.