Книга Развод. Дракон, мы (не) твои, страница 89 – Натали Эмбер

Он подходит ближе. Его взгляд скользит по моему лицу.

— Всё хорошо. Тебе больше ничего не угрожает. Никто больше не причинит тебе вреда. Никто. — добавляет он тихо, и в его голосе звучит та самая сталь, что была минуту назад, но теперь она направлена не на уничтожение, а на защиту.

Рейнольд хочет дотронуться до моей щеки, но я, повинуясь инстинкту, делаю шаг назад. Его пальцы замирают в воздухе. В глазах мелькает тень боли, досады.

— Я не знал, Мия, — говорит он глухо. — Клянусь всеми богами, не знал. Я думал, ты… ты просто не хочешь быть здесь. Что ты чахнешь от тоски по своей прежней жизни. Я был слеп. Глупец.

Он отворачивается и с силой сжимает спинку кресла, так что дерево трещит.

— А она… она всегда была такой. Холодной, расчётливой. Для неё род, честь, власть — всегда были важнее людей. Важнее всего. Я должен был предвидеть это. Должен был защитить тебя.

В его голосе звучит такая неприкрытая боль, что моя собственная ярость и страх вдруг отступают, уступая место странному чувству понимания. Понимания того, что он тоже стал заложником этой жестокой игры. Что он только что совершил невероятное — изгнал собственную мать, чтобы защитить нас.

Я делаю шаг к нему. Не знаю зачем. Рука сама тянется, касается его сжатой на спинке кисти.

Он вздрагивает, словно от ожога, и резко оборачивается. Его глаза, все ещё золотые и дикие, впиваются в меня с немым вопросом.

— Ты действительно не знал?

Он смотрит на меня и качает головой. В его взгляде нет ни капли лжи. Только горечь и усталость.

— Если бы я знал…

Он не договаривает. Ему не нужно. По тому, как напрягается его челюсть, как сжимаются кулаки, по той мгновенной, дикой вспышке в его глазах, я понимаю, что было бы.

Я киваю, отводя взгляд. Мир вокруг плывёт и колеблется. Опоры, на которых я пыталась стоять все эти годы, рушатся одна за другой. Ненависть к нему, к этому месту, к его миру… она была такой простой, такой понятной. А теперь… Теперь всё перепуталось.

— Мне нужно… — я не знаю, что мне нужно. Присесть? Заплакать? Кричать?

Рейнольд, кажется, понимает. Его собственная маска властного правителя окончательно трескается, обнажая измождённого, уставшего мужчину.

— Пойдём, — говорит он мягко.

В его голосе нет больше ни повелительных ноток, ни стали. Он не берёт меня за руку, но идёт рядом, указывая путь вглубь дворца, подальше от этого проклятого зала. — Я провожу тебя в твои покои. Тебе нужно прийти в себя.

Мы идём по бесконечным коридорам Западного дворца. Высокие сводчатые потолки, тяжёлые гобелены с вытканными батальными сценами. Всё это давит на меня невидимой тяжестью воспоминаний. Воздух здесь густой, пахнущий стариной, воском и холодным камнем.

И повсюду — они. Портреты предков Рейнольда.

Строгие лица в золочёных рамах. Их взгляды, полные холодного высокомерия и молчаливого осуждения, кажется, следят за нами из полумрака. Раньше я видела в них лишь изображения, часть интерьера. Теперь же я вижу отражение леди Маргарет.

Целую династию.

Цепь поколений холодных, расчётливых людей, для которых любовь, семья, привязанность — всего лишь слабость, помеха на пути к власти и сохранению «чистоты рода». Для которых мы с Конором — всего лишь случайное пятно на безупречном фамильном древе, досадная ошибка, которую нужно было стереть.